1650 г. не ранее июля 9 (Датируется по времени составления наказной памяти Е. П. Хабарову .). — Грамота, посланная якутским воеводой Д. А. Францбековым князю Богдою о принятии русского подданства¹

/л. 1/ Бога, в троице славимаго, милостию мы, великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, владимирский и московский и новгородский, царь казанский, царь астраханский, царь сибирский, государь псковский, великий князь иверский, югорский, пермский, вятский, болгарский и иных государств, и великий князь Нижнегорода Низовския земли, рязанский и ярославский, белозерский, угорский и обдорский и кондийский, и всея Северныя страны повелитель и государь Иверския земли карталинских и грузинских царь, кабардинская земли черкаских и горских князей и иных многих государств государь и обладатель.

Ведомо ему государю, учинилось: на Амуре-реке князя Лавкаево княжение. И по государеву цареву великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу воевода Дмитрий Андреевич Францбеков да дьяк Осип Степанов в прошлом во 157 году послали [к] князю Лавкаю для проведывания в послах приказного человека Ярофея Хабарова не с большими людьми. И как Ярофей Хабаров на Амур пришел, и князь Лавкай с братьями и с улусными людьми 5 городов своих покинул пусты и побежал к тебе, князю Богдаю ².

И ныне воеводы Дмитрий Андреевич Францбеков да дьяк Осип Степанов того приказного человека Ярофея Хабарова для посольства к тебе, князю Богдаю, послали с невеликими людьми, а велели тебе, князю Богдою, сказать государя нашего царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии милостивое жаловальное слово, чтоб ты, князь Богдой, был под его государя нашего царя и великого князя Алексея Михайловича, всея Русии самодержца, высокою рукою в вечном холопстве со всем своим родом /л. 2/ и с-ыными даурскими князи, которые под твоим князь богдоевым княжением, и со всеми улусными людьми. А государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Руссии силен и велик и страшен, многим царям и государям и великим князьям повелитель и государь, и служат ему, государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичу, всеа Руссии самодержцу, цари и великие князи со всеми своими государствы, которыя писаны выше сего в титле государевом, и от ево государскаво ратнаво бою нихто стоять не может. А про тебя, князя Богдоя, ему, государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Руссии, было наперед сего неведомо. И ныне государь [изво]лил послать небольших людей и оказать к вам свою государеву милость и жаловальное слово сказать, а не для бою.

А будет ты, князь Богдан, не учнешь под ево государевою царевою и великаго князя Алексея Михайловича всеа Руссии высокою рукою в вечном холопстве быть, и воевода Дмитрий Андреевич Францбеков да диак Осип Степанов учнут писать на тебя, князя Богдая, к великому государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии к Москве, чтоб он, государь, велел быть своим государевым ратным многим людям, и тебя, князя Богдая, за твое непослушание велит государь разорить, и город твой взять на себя, государя, и тебя, князя Богдая, и иных князей и всех вас и жен ваших и детей без остатка, чтоб смотря на тебя, князя Богдая, и на твое непослушание, и иные Даурския земли князья, которые не под твоим княжением, видя грозу нашего царя и великаго князя Алексея Михайловича всея Руссии и смертную казнь к вам и разоренье, были бы покорны и послушны без бою. А государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии милостив и праведен и кровей ни чьих не искатель: которые ему, государю, добьют челом и учнут не противны быть, тех их кровей и не искатель и их пожалует. /л. 3/

Да и то тебе, князю Богдаю, ведомо буди, что и до больших государевых людей на тебя, князя Богдая, воевода Дмитрий Андреевич Францбеков да дьяк Осип Степанов пойдут со шестью тысячью с пушками и с огненным многим боем за твое, князь богдаево, непослушание. А здесь в его государя нашего царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Руссии в одном Сибирском государстве ратных руских людей многое множество. Да у государя ж нашего царя и великаго князя Алексея Михайловича всеа Руссии в Якутском остроге вверх и вниз по Лене и по иным сторонам в холопстве якуты и тунгусы и юкагиры, и многие люди к ратному бою навычны, и государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа Руссии на изменников и на непослушных людей в поход ходят и бьются, не жалея голов своих. И самому тебе, князю Богдаю, ведомо, потому что государя нашего царя и великаго князя Алексея Михайловича всеа Русии ясачные тунгусы жили в соседстве, живут безбоязно, и с князь Лавкаевыми с улусными людьми сходились с Олекмы на Шильских и на Амурских вершинах.

ЛОИИ, ф. Якутские акты, картон, 12, стлб. 13, лл. 1—3. Отпуск. Опубл.: «Сын Отечества», СПб., 1840, кн. 1, стр. 99—101.

Комментарии

1. Грамота была составлена в Якутской приказной избе одновременно с наказной памятью Е. П. Хабарову, данной ему 9 июля 1650 г. перед его вторым походом в Даурию. Одновременно с грамотой Богдою Хабарову была вручена и грамота Лавкаю (см. «Сын Отечества», СПб., 1840, кн. 1, стр. 102—104).

Однако грамота Богдою, по-видимому, не была отправлена, так как во время похода Хабаров установил, что князь Богдой не существует (см. коммент. 1 к док. Наказная память, данная из Якутской приказной избы служилому человеку Т. Е. Чечигину с товарищами, о поездке к князю Шамшакану). Поэтому позднее грамота была переписана на имя Шамшакана .

2. Имеется в виду первый поход Е. П. Хабарова на Амур 1649—1650 гг. В наказной памяти, данной из Илимской приказной избы, ему предписывалось привести в русское подданство князей Лавкая и Ботогу и собрать с них ясак («Акты исторические», т. IV, СПб., 1842, № 31/1, стр. 67—70).