1684 мая 29 — 1685 июня 22. —
Розыск о злоупотреблениях Нерчинскаго воеводы Федора Воейкова.
Лета
7192 году, маия в 29 день, по указу
великих государей царей и великих князей
Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича,
всеа Великия и Малыя и Белыя Росии
самодержцев, и по наказу из Сибирского
Приказу, за приписью дьяка Семена
Румянцова, велено Алексею Ларионовичю
Толбузину ехать в Сибирь в Дауры в
Албазинской острог, для того, что в
прошлом во 191 году били челом великим
государем царем и великим князем Иоанну
Алексеевичю, Петру Алексеевичю, всеа
Великия и Малыя и Белыя Росии
самодержцем, извещали Даурские
Албазинского острогу казаки, а на Москве
в Сибирском Приказе в роспросе сказали,
что де воевода Федор Воейков, будучи в
Нерчинском и в Албазинском, и сын его
Андрей делают не против указу великих
государей, и им де казаком всякую
тесноту чинят и вином и пивом торгуют.
Да он же де Федор, без указу великих
государей, Зейской острог в Китайское
государство отдал. А Федор де Воейков к
великим государем писал, что де они
Албазинские казаки во всем ему Федору
чинятца непослушны, и государской
соболиной казны ему де не отдали и
хотели де его убить, и просили де у него
пяти сот рублев денег, и он де Федор
пять сот рублев денег у торговых людей
занял и им де Албазинским казаком отдал
и государеву соболиную казну взял у них
выкупом. А сына де своего он Федор
Воейков посылал в Албазинской острог без
указу великих государей. А приехав в
Албазинской, против отписок Федора
Воейкова на Албазинских Казаков в их
непослушанье, и что они хотели Федора
Воейкова убить, и во многих их
неправдах, также и против челобитья и
извету Албазинских казаков на Федора
Воейкова, что он, будучи в Нерчинском и
в Олбазинском, и сын его делали не
против указу великих государей, и им де
казаком всякую тесноту чинили, вином и
пивом торговали, и Зейской острог без
указу великих государей в Китайское
государство отдали и про иные многие
статьи сыскать всякими людми, и
допрашивать бы всякого человека порознь,
и те их допросные речи велеть записывать
имянно и к допросным речам велеть тем
людем руки прикладывать.
И в
прошлом во 192 году, по указу великих
государей царей и великих князей Иоанна
Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа
Великия и Малыя и Белыя Росии
самодержцев, и по указу за приписью
дьяка Семена Румянцева, Алексей
Ларионович Толбузин, приехав в
Албазинской острог, против отписок
Федора Воейкова на Албазинских казаков в
их непослушанье, что они в прошлом во
190 году апреля в 5 день великих
государей соболиные казны к Москве
отпустить нехотели ли, и приходили де к
Ондрею невежством на двор, и имали ли к
себе в круг, и просили ли государева
жалованья четырех тысячей рублев, и
государевы соболиные казны ему Федору не
отдавали ли, и убить его хотели ли, и
просили ли у него пяти сот рублев денег,
и он Федор дал ли им пяти сот рублев
денег, и государеву соболиную казну у
них на выкуп взял ли, и говорили ли
Албазинские казаки, чтоб великих
государей казну продать на денги, а
денги роздать в жалованье, и одиначная
запись у них промеж собою была ли, и в
том ли одиначная запись была, чтоб
соболиные казны к великим государем к
Москве не отпустить, и к нему Федору с
невежством приходили ли, и всякою бранью
бранили ли и бесчестили ли, и сына его
Андрея отнять хотели ли, и думали ли
торговых людей грабить, и хотели ли итти
вниз по Амуру реке к морю, и Андрея
Воейкова хотели ли взять с собою в
[3]
неволю, и после его Федора человека
его Сергушку Терлова в круг себе имали
ли, и говорили ли ему, чтоб он Федор
сказал: толко б де с Зеи пришли казаки,
и ему бы де Федору живу не уехать, и у
Федора пять сот пуд запасу отняли ли и
по себе розделили ль, и против челобитья
Албазинских казаков на Федора Воейкова,
как де он Федор был в Албазинском,
бранил ли Албазинских казаков всякою
неподобною бранью, и ворами и беглецами
называл ли, и причитал ли их к вору к
Стенке Разину, и отсылал ли их в
Китайское государство к богдокану, и
говорил ли он Федор про Албазинской
острог: тот де острог воровской и
ставили де его воры, и доведетца церковь
Божию роскласть и острог сжечь; и
промышленым людем и пашенным крестьяном
он Федор лготы давал ли и десятинной
пашни с них убавливал ли? А Федоров сын
Андрей Воейков дал ли память служилым
людем Стенке Панкратьеву с товарыщи, и
велел ли из Долонского острожку служилых
и промышленных свесть и острог пуст
покинуть; и будучи он Андрей в
Албазинском, ясачных аманатов кормил ли
скудно, и давал ли корм поденной
конинные пропастные мяса, и от его ль
Андреевы безкормицы семь человек ясашных
аманатов пропало, и вином и пивом он
Федор и сын его Андрей торговали ли? И
про все те вышеописанные статьи всякими
людми сыскивал и всякого человека против
всех статей порознь допрашивал. А что в
допросе всяких чинов люди против всех
статей в сыску сказали, и те их
допросные речи писаны ниже порознь
статьями за их руками.
И маия
в 20 день в Албазинском в сьезжей избе
перед Алексеем Ларионовичем Толбузиным
торговой человек Исак Поселской
допрашиван, а в допросе он Исак сказал:
в прошлом де во 190 году у Албазинских
казаков одиначная запись промеж собою
написана была, а в той де их записе
написано, чтоб де им Албазинским казаком
друг друга Федору Воейкову не выдавать;
а как де Федор Воейков приехал в
Албазинской острог и просил у
Албазинских казаков государевы соболиные
казны, и они де Албазинские казаки
государевы соболиные казны ему Федору не
отдавали, и били челом о государеве
жалованье, и ему Федору говорили:
посылано де было к нам в Албазинской
острог государева жалованья две тысячи
рублев нам Албазинским казакам на
жалованье, и ты де из той государские
казны тысячю рублев роздал Нерчинским
служилым людем, а нам де в Албазинск
прислал тысячю рублев. И Албазинские де
казаки били челом ему Федору Воейкову о
сыне его Андрее, чтоб он оставил в
Албазине на воеводстве сына своего
Андрея; и Федор Воейков сына своего в
Олбазинску не оставил; и Албазинские де
казаки ему Федору говорили: Нерчинских
детей боярских и казаков в Албазин на
приказ не примем и не хотим де мы быть у
них под началом, и вели де у них быть на
приказе Албазинским казакам. И столник и
воевода Федор Воейков велел им служилым
людем из своей братьи выбрать из
Албазинских служилых людей прикащика, и
Албазинские де служилые люди выбрали
себе прикащика Албазинского десятника
казачья Ивана Войлошникова. И
Албазинские казаки к Федору Воейкову
невежством приходили ли, и всякою
бранью, бранили ли и бесчестили ли, и
убить его хотели ли, и сына его Андрея у
него отнять, и в монастырь к нему Федору
сорок человек приходили ли, и говорили
ли ему: дай де ты нам пять сот рублев
денег, и мы де тебе отдадим государскую
соболиную казну, — и про то он Исак
сказать не ведает. А посылал де он Федор
Воейков его Исака, да с ним торговых
людей Ивана Лобашкова, Афонасья
[4]
Барахмата, Якова Лузина к
Албазинским казаком, а велел де он Федор
Воейков говорить им Албазинским казаком:
толко де государскую соболиную казну
отдадут мне, и я де займу у торговых
людей денег и дам им государева
жалованья пять сот рублев. И Албазинские
де казаки ему Исаку с товарыщи сказали:
толко де он Федор приедет по соболиную
казну сам и денег пять сот рублев на
жалованье привезет с собою, и мы де ему
Федору казну отдадим и его де Федора
проводим с честью. И Федор Воейков занял
у торговых людей триста рублев, а двести
рублев денег взял своих, и пришел из
манастыря в Албазинской, и денег пять
сот рублев в жалованье Албазинским
казакам отдал, и государскую соболиную
казну ему Федору Албазинские казаки
отдали. А которые де указные памяти из
Нерчинского в Олбазинской от Федора
Воейкова приходили, и Нерчинские дети
боярские и служилые люди с указными
памятеми приезжали, и Албазинские казаки
тех указных памятей не слушали, и
Нерчинских детей боярских на приказ не
примали; и Албазинские казаки у Федора
запас взяли, а сколко того запасу взяли
и на какие росходы держали, про то он не
ведает. А во 190 году, маия в день,
столник и воевода Федор Воейков на
поезде из Албазинского острогу в
Нерчинской говорил про Албазинской
острог: тот де острог воровской и
ставили де его воры, и доведетца де
церковь Божия роскласть и острог зжечь,
и велел он промышленным и гулящим людем
и пашенным крестьяном Албазинских
казаков копьи колоть и сабли рубить. А
пашенным де крестьяном он Федор лготы
давал ли, и десятинной пашни с них
сбавливал ли, про то он не ведает. А
Федоров сын Андрей Воейков дал ли память
служилым людем Степану Панкратьеву да
Артемью Калинину, и велел ли на Зие реке
из Долонского острожку служилых и
промышленных пашенных людей свесть и
острог пуст покинуть, про то он не
ведает. А про то де он Исак ведает, что
де служилые и охочие пашенные
промышленные люди из Долонского острожку
сведены; а по какому указу сведены, про
то он Исак не ведает же. А Долонской де
острожек великим государем был прибылен
ли, и место было хлебородное ли, и
ясачных людей около Долонского острожку
жило много ли, про то он не ведает. А
как де Ондрей Воейков, будучи в
Албазинском остроге, ясачных Тунгусов их
аманатов кормил ли скудно и давал ли
корм поденной кониные мяса, и от той его
Андреевы безкормицы 7 человек аманатов
пропали ли, про то он Исак не ведает же.
А пропадали де аманаты от его ли
Ондреевы безкормлицы, или сами собою
пропадали, и сколко человек пропало,
того он неведает же. А как де был Федор
Воейков в Албазинском остроге, и вино де
он Исак в ведра и в скляницы и в чарки у
него Федора и у сына его Андрея пива в
ушаты и в ведра и в чашки не купливал; а
пивал де он Исак у него Федора Воейкова
вино у сына его Андрея в почесть, а не в
продажу. А как он Федор пошол от
Албазинского острогу в Нерчинской, и
идучи де на дороге Албазинских ясачных
Тунгусов Почигирского роду Чинкана с
братьями увезли с собою в Нерчинской
острог, а в Олбазинской де им ходить и
ясаку платить не велел ли, и говорил ли
им, что де в Олбазинском живут воровские
казаки, про то он Исак не ведает же.
Июня в
1 день, в Албазинском в сьезжей избе
торговые люди Петр Норицын, Давыд
Ушаков, да Енисейские посацкие люди,
Василей Кожевников, Марчко Дементьев,
Офонка Васильев, промышленой человек
Пронка Иванов допрашиваны порознь,
[5]
а в допросе из них Петр Норицын
сказал: у Албазинских казаков промеж
собою одинашная запись написана была, а
в чем та запись была писана, про то он
Петр не ведает. А про то де он Петр
ведает: как столник и воевода Федор
Воейков просил у Албазинских казаков
государевы соболиные казны, и
Албазинские де казаки ему Федору
государевы соболиные казны не отдали,
для того де, что били челом великим
государем о жалованье; а ему Федору
говорили: что де нам с тою казною ныне
поднятца нечем, нужны де и бедны и
государевым жалованьем не пожалованы за
четыре годы; и он де Федор Воейков занял
у торговых людей пять сот рублев денег и
дал Албазинским казакам в жалованье, и
они де ему Федору государскую соболиную
казну отдали. Да они ж Петр и Давыд с
товарыщи сказали: которые указные памяти
из Нерчинского в Албазинской от Федора
Воейкова приходили и Нерчинские дети
боярские и служилые люди на приказ
приезжали, и Албазинские казаки указных
памятей слушали ли или не слушали, про
то они не ведают; а Нерчинских детей
боярских Албазинские казаки на приказ не
принимали. Да из них же Петр Норицын
сказал: как де Федор Воейков был в
Албазинском, и Албазинских де казаков
ворами называл и причитал их к вору
Стенке Разину, и говорил он Федор про
Албазинской острог: тот де острог
воровской и ставили де его воры, и
доведетца церковь Божия роскласть, а
острог зжечь. Да из них же Давыд Ушаков,
Марко Дементьев сказали: как де Федор
Воейков пошел из Албазинского острогу, и
велел промышленным и гулящим людем и
пашенным крестьяном Албазинских казаков
копьи колоть и сабли рубить.
Давыд
Ушаков сказал: из Долонского острожку
служилые и промышленные люди сведены, а
по какому указу сведены, про то он не
ведает; а около Долонского острожку
место было хлебородное, и ясачные
иноземцы жили и ясак в Долонской
платили; а сколко ясаку платили и много
ли ясачных иноземцов жило, про то он не
ведает.
А Петр
Норицын сказал: как де был в Албазинском
Андрей Воейков, и ясачных Тунгусов
аманатом давал корм поденной
пропастинные кониные мяса, и от его
безкормицы семь человек аманатов
пропали. А у Андрея де Воейкова он Петр
покупное вино пивал. А про иные статьи
против допросу они Петр с товарыщи,
сказали, не ведают.
Июня в
7 день, в Албазинском в сьезжей избе
промышленные люди Микулка Евсевьев,
Моска Ипатов, Федоско Тимофеев, Ефимко
Иванов, Пашко Гаврилов, Стенка Юдин,
Лучка Евдокимов, Ивашко Иванов, Ивашко ж
Иванов, Васка Васильев допрашиваны
порознь, а в допросе они Микулка с
товарыщи сказали: Албазинские де казаки
Федора Воейкова запас взяли у человека
его Сергушки, а сколко того запасу взяли
и на какие росходы держали или по себе
розделили, про то они не ведают; а
которые де из Нерчинском от Федора
Воейкова Нерчинские дети боярские и
служилые люди с указными памятми на
приказ в Албазинской были посыланы, и
они де Албазинские казаки Нерчинских
детей боярских и служилых людей на
приказ не принимали и указных памятей не
слушали.
Да из
них же один человек Моска Ипатов сказал:
как де пошел Федор Воейков из острогу на
судне, и говорил де он Федор пашенным
крестьяном и промышленным людем, и велел
Албазинских казаков сабли рубить и копьи
колоть. А из Долонского острожку
служилые и промышленные люди по памяти
ли сведены, про то они не ведают; а
Долонской де острожек
[6]
место было хлебородное; а ясачных де
иноземцов около Долонского острожку было
малое число, и сбирался де ясак в
Верхозейском и в Силинбинском острожках.
А Ондрей де Воейков, будучи в
Албазинском остроге, пиво в ведра и в
чаши продавал. А про иные про все статьи
сказали они Микулка с товарыщы неведают,
потому что де они Микулка с товарыщи в
то время, как был в Албазинском столник
и воевода Федор Воейков, не были, и были
де Албазинского уезду в деревнях.
Якушко
Яковлев, Мишка Вахрамеев сказали: как де
приплыл из Нерчинского в Олбазинской
острог столник и воевода Федор Воейков,
и пришедчи де он к сьезжей избе бранил
Албазинских казаков всякою неподобною
бранью, и ворами их и беглецами называл
и причитал их к вору Стенке Разину, и
говорил де им: по указу великих
государей, велено быть в Албазинску сту
человеком в казаках, а болши де ста
человек быть в Албазинску не указано, и
тем де сту человеком доведетца
государево жалованье давать; а которые
де поставлены в казаки не по указу
великих государей, и тем де людем он
говорил: подите де к богдокану; и
Албазинской острог воровской и ставили
де его воры, и доведетца де церковь
Божию роскласть и острог зжечь; и
промышленным и гулящим людем и пашенным
крестьяном велел Албазинских казаков
копьи колоть и сабли рубить. А пашенным
де крестьяном он Федор лготы давал, и
десятинной пашни с холостых сбавливал. А
из Долонского де острожку служилые и
промышленные пашенные люди, по памяти
Федора Воейкова, сведены; а около
Долонского де острожку место было
хлебородное, а ясашные де иноземцы были
ль или нет, про то они не ведают; а про
то они ведают, что де Верхозейской
острожек поставлен преж Долонского
острожку, и ясачные иноземцы ясак
платили в Верхозейском: а поставлен де
тот Долонской острожек с совету всех
Албазинских казаков, а ставил де тот
Долонской острожек в двеиатцати
человеках Гришка Мыльник с товарыщи.
Июня в
8 день,в Албазинском в сьезжей избе
промышленные люди Андрюшко Микитин,
Андрюшка Злыгостев, Офонка Сафонов,
Стенка Иванов, Ондрюшка Самойлов, Ивашко
Федоров, Сергушка Башмак, Игнашка
Васильев, Марчко Иванов, Ортюшка
Артемьев допрашиваны порознь, а в
допросе они сказали: как де Нерчинские
дети боярские и служилые люди с указными
памятми от столника и воеводы от Федора
Воейкова в Албазинской на приказ
приезжали, и Албазинские де казаки тех
указных памятей не слушали, и на приказ
себе Нерчинских детей боярских не
примали.
Да из
них же один человек Ондрюшка Микитин
сказал: как де был Федор Воейков в
Олбазинском, и говорил де он про
Албазинской острог: доведетца де церковь
Божию роскласть и острог зжечь, а тое де
церковь поставить у манастыря.
Да из
них же четыре человека: Ивашко Васильев,
Марчко Иванов, Стенка Иванов, Артюшка
Самойлов сказали: из Долонского де
острожку служилые и промышленные
пашенные охочие люди сведены по памяти
Федора Воейкова; а около де Долонского
острржку место было хлебородное; а
ясачных де иноземцов около Долонского
острожку жило много ли, про то они не
ведают; и ясак в Долонском острожке
ясачные иноземцы платили сколко платили,
про то они неведают; а как де свели из
Долонского острожку служилых людей, и те
де ясашные ж иноземцы ясак платили в
Силинбинском зимовье; а которой де
аманат был в Долонском острожке, и тот
де аманат ныне в Селенбинском зимовье.
Да из
них же два человека, Ивашко
[7]
Федоров, Ондрюшка Никитин сказали:
будучи де Ондрей Воейков . . . (1),
пива в ведра и в чашки продавал; а про
иные статьи против допросу сказали они
Андрюшка с товарыщи не ведают и не
слыхали.
Да
промышленные люди Савка с товарыщи
сказали: как де был в Албазинском Ондрей
Воейков, и аманатов кормили конинными
мясами или нет, про то они не ведают; а
аманаты де помирали, и от чего они
помирали, про то они неведают же; а в
кое время аманаты помирали, и в то
время, волею Божиею, многое число и
Руских людей в Албазинском померло.
Да из
них же один человек Кирюшка Фокин
сказал: у Андрея де Воейкова покупное
пиво он Кирюшка пивал.
Да из
них же Ивашко Кирилов сказал: как де
Федор Воейков шел из Албазинска в
Нерчинской, и в то де время взял в
Нерчинску аманата Почигирского роду и
увез с собою в Нерчинской, и говорил им:
в Албазинской де острог не ходите и ясак
не платите; в Албазинском де живут
воровские казаки.
Июня в
22 день, в Албазинском в сьезжей избе
Албазинские пашенные крестьяня Стенка
Богтиской, Родка Насонов, Ивашко
Семенов, Митка Кондратьев, Петрушка
Артемьев, Пиминко Афонасьев, Васка
Игнатьев, Ягупко Игнатьев допрашиваны
порознь, а в допросе они Стенка с
товарыщи сказали: в прошлом де во 190
году, апреля в 5 день, Албазинские
казаки великих государей ясашные и
десятинные соболиные казны отпустить к
Москве не хотели, и к Андрею Воейкову на
двор приходили, и имали его Андрея к
себе в круг и просили государева
денежного жалованья; а с невежеством ли
к нему Андрею приходили или нет, того
они не ведают. А одиначная де запись у
Албазинских казаков промеж собою
написана была; а что де в той записе
написано, про то они Степка с товарыщи
не ведают же. А как Федор Воейков
приехал в Албазинской острог, и
государевы соболиные казны у Албазинских
казаков он Федор просил, и Албазинские
де казаки ему Федору государевы
соболиные казны не отдали и просили у
него Федора государева жалованья, и он
де Федор Воейков занял у торговых людей
пять сот рублев денег и отдал
Албазинским казаком в жалованье, и
Албазинские де казаки ему Федору
государеву соболиную казну отдали, и
снесли де за ним к дощанику под
монастырь. А как де пошел Федор Воейков
к дощанику из Албазинского острогу, и
Албазинские де казаки его Федора
бранили; а убить де его Федора и сына
его Андрея отнять хотели ли, про то они
не ведают. А то де они Стенка с товарыщы
слышали: как де до приезду в Албазинской
острог столника и воеводы Федора
Воейкова, Албазинской казак Максимко
Столбов говорил Андрею Воейкову: как де
попловем на Хомун вниз по Амуру реке, и
ты де будешь у нас во кашеварах; и
Ондрей де Воейков те его Максимовы
невежливые слова в Албазинску всем
казакам объявил, и Албазинские де казаки
ему Ондрею говорили: мы де за такова
дурака не стоим, и его де Максимка не
научаем; а чего де он Максимка довелся,
и ты де, по указу великих государей, то
ему учини. А которые де указные памяти
из Нерчинского от столника и воеводы от
Федора Воейкова в Албазинской приходили
и Нерчинские дети боярские и служилые
люди с теми памятми приезжали, и
Албазинские де казаки тех указных
памятей не слушали, и Нерчинских детей
боярских на приказ себе не приимали. И
Албазинские де казаки у Федора Воейкова
запас взяли, а сколко того
[8]
запасу взяли и па какие росходы
держали, про то они не ведают. А во 190
году, маия в 17 день, как приплыл из
Нерчинского в Албазинской острог столник
и воевода Федор Воейков, и пришедши к
сьезжей избе Албазинских казаков всякою
бранью он Федор бранил ли, и ворами - и
беглецами называл ли, и причитал ли их к
вору к Стенке Разину, и отсылал ли де их
в Богдойское царство, и говорил ли он
про острог, что тот острог воровской и
ставили де его воры и доведетца де
церковь Божия роскласть и острог зжечь,
и промышленным и гулящим людем и им де
пашенным крестьяном он Федор велел ли
Албазинских казаков копьи колоть и сабли
рубить, и про то де они Стенка с
товарыщы про все, сказывали, не слыхали
и не ведают. А били челом де они Стенка
с товарыщи Федору Воейкову: которое де
было им пашенным крестьяном давано из
казны великих государей ружье для
приходу воинских Богдойских людей, и то
де ружье Албазинские казаки у них
пашенных крестьян отимали; и он де
Федор, против их челобитья, им пашенным
крестьяном говорил: толко де станут
впредь казаки у них ружье отимать
насилно, и велел им пашенным крестьяном
против казаков противитца и ружья им не
давать. И били челом де великим
государем, а в Албазинску подавали
челобитные столнику и воеводе Федору
Воейкову они пашенные крестьяне, чтоб де
он Федор, для их скудости, сбавил
государевы десятинные пашни с холостых
по чети десятины; и он де Федор, против
их челобитья, с пашенных крестьян, для
их скудости, с холостых по чети десятины
сбавливал; а которые де женатые, и с тех
де он не сбавливал. А у Федора де
Воейкова и у сына его Андрея вина и пива
не купливали, и от иных ни от кого про
винную и про пивную продажу не слыхали -
А про иные статьи сказали они Стенка с
товарыщи против допросу не слыхали и не
ведают. — Да позади подлинных допросных
речей пишет по склейкам: к сему сыску
Олексей Толбузин руку приложил.
Из
рукописи под заглавием:
«Списки Енисейской архивы» (часть 3, в
лист , па 391 лл., акт под № 191),
принадлежащей Императорской Академии
Наук.
|