Формирование пограничных регионов страны и их развитие
традиционно вызывали не только научный, но и политический интерес. Они являются
зоной особого внимания государства в силу его геополитических интересов.
Состояние политического климата и реакция общественности на широкий круг
трансграничных проблем должны быть изучены и адекватно восприняты с точки зрения
уроков региональной политики.
Формирование бурятских территорий в Сибири явилось результатом сложных процессов
смены центров основных мировых систем. Доминирование кочевых сообществ,
насчитывавших практически полтора тысячелетия, завершилось распадом Монгольской
империи. Огромная территория основного расположения монгольских народов стала
предметом раздела в сферах интересов новых государств и сообществ, а сильная
инерция распада не позволила возникнуть новому политическому центру монгольской
кочевой цивилизации. Реальностью стала оживленная борьба внутригосударственных
межплеменных объединений за лидирующее положение в Великой степи, которая
окончательно истощила некогда могущественную империю. Сформировавшееся мощное
Маньчжурское государство, используя эти системные противоречия, сумело утвердить
свое положение в монгольском мире и, используя древнее правило управления,
воспользовалось противоречиями конкурентов. В этих условиях распад монгольского
сообщества приобрел необратимый характер.
Надо отметить, что значительная часть восточносибирских земель в тот период
считалась периферией политического мира Восточной Азии. Появление халхасских и
бурятских самостоятельных младоэтнических образований, тяготеющих к разным
полюсам новых центров мировых сил, довершило общую картину новой конфигурации
внутриполитического размежевания монгольских народов и государств.
Усиление маньчжурского давления на территорию монгольских государств,
аннексирование значительного пространства, небывалое ранее продвижение в
Центральную Азию вызвали стремление к освободительному движению, серию
драматичных столкновений, битв и сражений, еще плохо прописанных в российской
историографии. Раздробленность монгольского мира, умелое дипломатическое
маневрирование маньчжурского руководства, [10]
его выверенная стратегия и тактика позволили определиться новым доминионам Азии.
В этих условиях окраинные этносы были вынуждены искать выходы из сложившихся
исторических тупиков. И в этой политической коллизии неожиданно проявились новые
пути, которым было суждено стать магистральными в определении судьбы народов
монгольского мира.
Продвижение казаков в сибирское пространство, в начальный период носившее
спонтанный и стихийный характер, постепенно приобрело состояние продуманной
политики освоения Российским государством громадной территории. Не
останавливаясь на оценке и деталях этого сложнейшего государствообразующего
процесса, отметим, что присоединение территорий Восточной Сибири, включавшей
обширные земли «братских народов», как называли бурят русские первопроходцы,
было сложным и неоднозначным, однако поступательным и восходящим. Присоединение
территории этнической Бурятии к России шло в течение целого столетия. Несмотря
на разнообразие методов расширения границ Российского государства, изобиловавших
и силовыми, и колонизационными мерами, исследователи приходят к выводу о том,
что буряты не были завоеванным народом. В сложных условиях геополитических
перераспределений во второй половине второго тысячелетия бурятские племена
сделали исторический выбор, определив свое развитие в рамках Российского
государства.
Предбайкальскую часть территории бурят присоединяли к России казачьи отряды,
которые шли из Енисейска и Красноярска вместе со стрельцами, промышленными и
торговыми людьми. В конце 40-х гг. XVII в. в Восточное Забайкалье и Приамурье
двинулись отряды Пояркова и Хабарова из Якутии. На восточной окраине бурятской
земли в 1658 г. был сооружен Нерчинский острог. В 1665 г. на р. Селенге, против
устья р. Чикой был заложен Селенгинский острог, а в устье р. Уды было поставлено
Удинское зимовье, положившее начало острогу и затем г. Верхнеудинску (ныне г.
Улан-Удэ — столица Республики Бурятия).
В среднем течении р. Селенги рядом с бурятами были расселены монгольские группы
табангутов, которые кочевали до Еравнинских озер. Табангутские тайши долго и
упорно сопротивлялись принятию русского подданства, но в нескольких сражениях
отряды табангутских войск были разбиты. В создавшейся обстановке тайши сочли для
себя наиболее выгодным заключить с русским послом Ф. Головиным договор о
переходе их в русское подданство. 10 января 1689 г. пять тайшей табангутов дали
шерть (присягу) «о вечном оных тайшей подданстве русскому престолу».
Созданные на территории Забайкалья Удинский, Селенгинский, Баргузинский,
Нерчинский и др. остроги образовали сеть военных укреплений, обеспечивавших
контроль над территорией края. Но уже в скором времени эти остроги стали и
административно-политическими и торгово-экономическими центрами. Строительство
острогов, появление вокруг них заимок служилых людей и пашенных крестьян
способствовали оживлению мирных торгово-меновых и бытовых отношений между
русскими и бурятами. Складывание диалога с бурятским населением, усиление
комплиментарности, а также взаимное проникновение культур фактически определили
волю народов и завершили процесс присоединения Бурятии к Российскому
государству. В развивавшемся геополитическом противостоянии в Восточной Азии
опора на положительные отношения с местными этническими объединениями сыграла
решающую роль.
До присоединения Забайкалья и Приамурья Российское государство несколько раз
пыталось установить дипломатические отношения с Китаем. В 1689 г. в г. Нерчинск
выехало русское посольство во главе с Ф. Головиным. Трудные и долгие переговоры
завершились в августе того же года заключением Нерчинского русско-китайского
договора. Современная историография не склонна преувеличивать значение этого
договора не только ввиду обстоятельств, при которых он был заключен, но и при
оценке смысла, вкладываемого сторонами в его подписание. Китай императора Канси
фактически диктовал собственную волю Российскому государству, считая его в
состоянии даннической зависимости. И если бы свободная воля населения территорий
не определилась в понимании своей исторической судьбы, передел сложившейся
политической карты в Восточной Азии был бы неизбежен.
Это обстоятельство позволило считать [11]
Нерчинский договор первым русско-китайским договором, имевшим историческое
значение для установления и развития взаимоотношений между двумя государствами.
Нерчинский договор определил значительную часть восточной границы России с
Китаем. Граница проходила по левому берегу р. Амур, по р. Горбице, впадающей в
р. Шилку, Становому хребту, по правому берегу р. Аргуни. Вопрос о западной части
границы России с Китаем, точнее, с Монголией, являвшейся тогда составной частью
Китая, оставался еще открытым. Установление границы к западу от устья Амура было
отложено «до иного времени». Разрешалась торговля между подданными России и
Китая по проезжим грамотам. После Нерчинского, Буринского, Кяхтинского договоров
между Россией и Китаем были заключены Айгунский (1858 г.), Тяньцзинский (1858
г.) и Пекинский (1860 г.) договоры.
Буринский и Кяхтинский договоры 1727 г. зафиксировали закрепление Забайкалья за
Россией. Эти исторические вехи и завершили процесс присоединения Бурятии к
России. Усилилась охрана русско-китайской границы на всем ее протяжении. Вместе
с русскими буряты и эвенки охраняли пограничные земли, которые для них были
«породными землями». Русский посол С.Л. Владиславич-Рагузинский дал высокую
оценку действиям бурят на пограничной службе: «Служат верою России, не уступая
природным россиянам»1.
В 1728 г. был издан указ о выдаче семи родам селенгинских и одиннадцати родам
хоринских бурят особых знамен «За их прилежную службу». В 1764 г. были
сформированы 4 бурятских казачьих полка по 6 сотен в каждом. Российское
государство уже тогда признавало бурят, считавших себя поданными, верными
гражданами общего Отечества.
Присоединение Бурятии имело огромное значение для России. В ее состав вошла
большая территория со значительным по тому времени населением и богатыми
природными ресурсами. В увеличении Российского государства за счет присоединения
Сибири, как предвидел великий русский ученый М.В. Ломоносов, немалая роль
принадлежала населенной бурятами и эвенками Юго-Восточной Сибири, т.е. Бурятии.
Через Бурятию для России открылся наиболее короткий и удобный путь в Приамурье и
Приморье.
Присоединение Бурятии к России определило ее границы с Китаем и Монголией,
расширив дипломатические, торгово-экономические и культурные связи с ними.
Вместе с тем Бурятия посредством культурных взаимосвязей сыграла важную роль в
развитии отношений России с Тибетом, Индией и странами Юго-Восточной Азии.
Благодаря Бурятии, стало возможным установить полномасштабные контакты с
Востоком за счет взаимодействия с буддийской религией и культурой.
С вхождением Бурятии в состав России началось освоение богатств края совместными
усилиями русского, бурятского и эвенкийского народов, что способствовало
ускорению социально-экономического развития края.
Присоединение Бурятии к России имело историческое значение для бурятского
народа. В XVII в. монголоязычное население Предбайкалья и Забайкалья не
представляло собой единый народ, его консолидация только началась и была
скорректирована появлением мощного экзогенного русского фактора, который
способствовал развитию нового витка этногенеза бурят.
В течение длительного периода Российское государство сохраняло бурятские
административно-государственные ведомства и национальное самоуправление. В 1822
г. была проведена реформа управления в Сибири. Правительством по проекту М.М.
Сперанского были утверждены «Учреждения для управления сибирских губерний»,
«Устав об управлении инородцев» и др. законоположения.
На основании Устава 1822 г. среди иркутских бурят были учреждены Аларская,
Балаганская, Идинская, Кудинская, Верхоленская, Ольхонская и Тункинская степные
думы; среди забайкальских бурят — Кударинская, Баргузинская, Селенгинская и
Хоринская. В 1837 г. из Хоринского ведомства выделилось самостоятельное Агинское
ведомство во главе со степной думой. Более крупные ведомства имели инородные
управы, а родовые управления имелись во всех бурятских ведомствах. Особым видом
управления являлись сугланы. Они представляли собой общественные собрания для
обсуждения вопросов о сбо-[12]рах и
повинностях, земельных делах и выборах должностных лиц.
В степные думы входили: главный родоначальник (тайша), два его помощника (в
более населенных ведомствах), заседатели и головы. Они должны были вести учет
населения, составлять статистические сведения о количестве скота, посевах,
сенокошении, урожае хлебов, производить раскладку денежных сборов и
распределение повинностей внутри ведомства, учет приходов и расходов
общественного имущества. К нему относились помещения степных дум, хлебные
экономические магазины, постовые станки, начальные училища при степных думах.
Степные думы ведали вопросами землепользования в своих ведомствах, рассматривали
дела о калыме, долговых взысканиях, потравах посевов и покосов, мелких кражах. В
центре внимания степных дум находились вопросы вероисповедания, строительство
дацанов, деятельность буддийских храмов, организация и работа учебных заведений,
проблемы здравоохранения, соблюдение народных обычаев и традиций.
Таким образом, Российское государство не только сохраняло, но и совершенствовало
местное самоуправление бурят. Бурятские ведомства во главе со степными думами
являлись самыми крупными административно-территориальными единицами, которые
приравнивались к русским уездам. Степные думы обладали достаточно широкими
правами и полномочиями, чтобы решать все основные вопросы жизни общества. По
Уставу об управлении инородцев за ними были закреплены в постоянное пользование
места их кочевий; на этих землях русским крестьянам было запрещено селиться без
разрешения бурятских и эвенкийских родовых органов управления. О действенности
этого запрета говорит тот факт, что чуть ли не до конца ХIX в. почти вся долина
р. Уды находилась в основном в пользовании
хоринских бурят, в долине существовало лишь несколько небольших русских сел.
Местным органам царской власти без особой надобности запрещалось вмешиваться в
дела степных дум. Эта система самоуправления просуществовала до конца XIX в.
С установлением государственных границ ранее совершавшееся кочевание бурят в
Монголию упорядочилось и фактически прекратилось. Усилилось взаимное общение
бурятских племен и родов, знакомство с особенностями быта и хозяйства,
культурой, обычаями и традициями. В результате в рамках Российского государства
бурятские племена завершили свою консолидацию в бурятскую народность со своим
языком и культурой.
Находясь в составе России, буряты приобщились к новому уровню и способу
экономического развития, земледельческому и промышленному труду, успешно
развивали животноводство и промыслы. В связи с этим они постепенно переходили от
кочевого образа жизни к полуоседлому и оседлому. В состав Российского
государства буряты вошли с ценностями буддийской религии и культуры, освоив
вместе с ней письменность, образование, науку, медицину, литературу и искусство.
Непреходящее значение имела русская культура, сыгравшая ведущую роль в
цивилизационном развитии народов Бурятии на стыке выдающихся цивилизаций мира.
При этом преемственность и диверсификация кочевой культуры не только наложили
печать на общее развитие бурятского народа, но и повлияли на усиление диалога
культур Запада и Востока.
Таким образом, в начале XVII в. имелось три сценария трансграничья: манчьжурский,
русский и бурят-монгольский, которые сошлись во времени и пространстве, и
объективное развитие исторических событий завершилось присоединением Бурятии к
Российскому государству.
Источник:
Общенациональный научно-политический журнал "ВЛАСТЬ" 2011 №05
Источник: Общенациональный научно-политический журнал "ВЛАСТЬ" 2011 №05
|