Одной из проблем, с которыми сталкивались русские первопроходцы на Дальнем Востоке, были трудности со снабжением продовольствием. Поиски земель, пригодных для хлебопашества, являлись одной из основных задач, которые ставились сибирской администрацией перед первопроходцами. По своим почвенным и климатическим условиям Забайкалье и Приамурье в XVII в. были более пригодны для развертывания земледелия, чем другие районы Сибири. Тем не менее, на начало XVIII в. этот район (наряду с Ленским) имел наименьшую запашку и постоянно зависел от привозного хлеба (Шунков В.И., 1956, с. 188-192, 227-229). Нехватку привычных для русских переселенцев продуктов приходилось восстанавливать продуктами местной фауны и флоры, заимствовать местные приемы заготовки и обработки продуктов. Это предопределило тот факт, что рыболовство стало одним из важнейших видов хозяйственной деятельности русского населения Забайкалья и Приамурья в XVII -XVIII вв.

Вплоть до последнего времени попытки реконструкции быта и хозяйственной деятельности русского населения Забайкалья и Приамурья, за редким исключением (Сухих В.В., 1977, 1980; Артемьев А.Р., Сем Ю.А., Сергеев О.И., 1991), основывались исключительно на письменных и этнографических материалах (Александров В.А., 1984; Этнография..., 1981; Болонев Ф.Ф., 1989). Археологические исследования русских поселений в Забайкалье и Приамурье, проведенные в 1989-1992 гг. Амурским археологическим отрядом Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН (Артемьев А.Р., 1990; Artemiev A., 1992), позволяют восстановить более целостную картину хозяйственной деятельности населения этого региона. Настоящая статья посвящена одному из важнейших промыслов русского населения Дальнего Востока - рыболовству.

Первые сведения о рыбных богатствах Амура принесли участники похода В. Пояркова. Сообщая о народностях Приамурья, Поярков отмечал, что такие народности, как гиляки и "натки сидячие", вообще питаются исключительно речной рыбой (ДАИ, 1843, с. 55, 57). А в устье Амура "расное рыбы здесь видимо, не видимо, а онное будто с дурно сама на берег прет" (Рябов Н.И., Штейн М.Г., 1958, с. 28-29).

Поход Е.П. Хабарова принес новые сведения о природных богатствах Приамурья. В "отписке" якутского воеводы Д. Францбекова о походе Е. Хабарова отмечается: "... в той де великой реке Амуре рыба калушка и осетры и всякой рыбы много против Волги" (ДАИ, 1843, с. 260). Более подробный перечень рыб содержится в "Описании новые земли, сиречь Сибирского царства": "... в великой реке Амуре против Албазинского острога вниз по тому ж рыб: белуг, чистых, больших калужек, осетров, стерлядей, сазанов и всякой мелкой -бесчисленно много..." (Титов А., 1890, с. 91).

Судя по отписке первого даурского воеводы А.Ф.Пашкова, датированной декабрем 1661 г., в первые годы существования Нерчинского острога рыба была основным продуктом питания находившихся в нем служилых людей (ДАИ, 1851, с. 261).

Археологические материалы из раскопок Албазинского острога (1665-1689 гг.) и на посаде Нерчинского острога XVII в. позволили установить породы рыб, которых вылавливали в реках Нерча, Шилка и Амур. В Албазине в слое 80-х годов XVII в. обнаружены две рыбьи кости: тайменя (длина 0,84 м) и щуки (0,8 м). В Нерчинске в напластованиях третьей четверти XVIII в. встречены: окунь - 7 экз. (0,16 м), щука - 6 экз. (0,4-0,8 м), карась - 6 экз. (0,16 м), сазан - 2 экз. (0,6 м) и по одному экземпляру калуги (1,1 м), тайменя и ленка¹.

Последняя четверть XVII в. была периодом интенсивного освоения русскими Забайкалья и Приамурья. Успешно развивались и промыслы, в том числе рыболовство. В конце XVII в. оно выделяется в самостоятельную отрасль Показателен в этом отношении Нерчинск. Богатые рыбные ловли здесь брались на откуп и эксплуатировались, как правило, артелями. Так, только одна артель казака Е.Иванова с "товарищами" в 1697 г."явила" 54 пуда "ленков просольных" (Леонтьева Г.А., 1978, с. 83, 84). А всего в этот год на нерчинский рынок поступило 423 пуда всевозможной рыбы - "просольной щучины" и линей, юколы щучьей, сиговой и ленковой, тайменей, осетрины (Александров В.А., 1984, с. 218). Это перечисление рыбной продукции хорошо соотносится с данными, полученными в ходе археологических раскопок.

Сложная политическая обстановка в Приамурье не позволила рыболовству, как и другим видам промыслов, выделиться там в самостоятельную отрасль хозяйственной деятельности. Рыбу здесь продолжали ловить для личного потребления. При этом, у местного населения заимствовали способы заготовки рыбы. Здесь широко было распространено сушение или вяление рыбы, сравнительно мало распространенные в европейской части страны. Так, в отписке И. Уварова, датируемой 1651 годом, упоминается о том, что русские охотно использовали в пищу "провесную рыбу", взятую у гиляков (ДАИ, 1843, с. 354). Кроме того, русские заимствовали у местного населения способ квашения рыбы без соли (Этнография..., 1981, с. 184).

Во вновь осваиваемые земли русские принесли с собой основные навыки рыбных промыслов. Тем более, что этот промысел был широко распространен на европейской части Российского государства и уже в XV в. превратился в самостоятельную отрасль. Здесь уже появились разнообразные способы и специализированные орудия рыбного лова. Но наиболее распространенными были лов сетями, на крючок и острога (Чернецов А.В., Куза А.В., Кирьянова Н.А., 1985, с.231).

Рыболовные принадлежности входили в число наиболее важных товаров на сибирских рынках, являлись одной из обязательных частей снаряжения первопроходцев и хозяйственного инвентаря переселенцев. О составе рыболовной снасти, и следовательно, об основных способах лова можно судить по одному из немногочисленных письменных свидетельств - "росписи" казачьего десятника Никиты Тютюнина при передаче им Алазейского ясачного зимовья в октябре 1677 г. В "росписи" указано, что Н.Тютюнин передает пятидесятнику П. Аксентьеву амбары, а в них "товары государевы": "три пешни, четвертая ломаная, ...прядена неводного весом девять фунтов, четыре мережи держанные, пятая новая, ... сетей неводных мерою тридцать четыре сажени с четвертью, карбас неводной, шеймы кочевые старые в обрывках двадцать три сажени, ... у него ж в доимку взято шесть саженей сетей, да прядена шесть фунтов неводного..." (ДАИ, 1859,с. 275).

По приведенному документу можно судить, что основным способом лова рыбы, применяемым русскими в Забайкалье и Приамурье, был лов неводом и сетями. Широко применять эти способы позволяла богатая ихтиофауна Амурско - Шилкинского бассейна. Надо отметить, что и в конце XIX в. на верхнем Амуре невод и сеть были наиболее распространенными орудиями лова (Крюков Н.А., 1894, с. 12-20, 35-44, 60-74).

Лов сетями осуществлялся с лодки. Сеть ставилась или в тихих заводях, или в протоках и притоках Амура. Плелась сеть из тонкой бечевы - "неводной пряжи" - при помощи специального крючка и мерки. Для того чтобы заметить место заброса сети, по ее верхнему краю крепились поплавки из скрученной в рулон бересты. По нижнему краю сети крепились грузила чаще всего каменные, реже глиняные.

Материалы раскопок Албазинского и Нерчинского острогов позволяют судить, как выглядели поплавки и грузила сетей. Сами сети не сохранились, так как изготовлялись, как правило, из растительного сырья. Всего было найдено в Албазинском остроге 7 поплавков, в Нерчинском остроге - 3. Это скрученные в тугой рулон берестяные ленты. Размеры поплавков от 3,5 см до 10 см.

В Албазине были найдены два типа грузил: каменные и комбинированные из камня и бересты. Непосредственно на территории острога были найдены 3 каменных грузила. Два из них - это обычная речная галька элипсовидной формы с поперечным пазом для лучшего крепления веревки. Их размеры: одна - 10 на 6 см, другая - 8,5 на 7 см (см. рис.1,3 ). Одно грузило более сложное: плоская галька обернута берестой наподобие кошелька. Подобные грузила были широко распространены на Руси (Чернецов А.В., Куза А.В., Кирьянова Н.А., 1985, с. 228-229). Отметим также глиняные грузила в виде кирпичиков с закругленными углами длиной - 5-6 см, шириной - 2,5-3 см и высотой - 1,5 см с пазами для крепления веревки по краям. Они были найдены при рытье хозяйственной ямы на территории маньчжурского лагеря, вблизи "батарейки", с которой обстреливали острог при осаде крепости в 1686-1687 гг.

Археологические материалы русских поселений Забайкалья и Приамурья свидетельствуют, что кроме сетей для рыбной ловли использовались также колющие орудия и крючковые снасти.

К колющим орудиям относятся остроги, гарпуны, багры, стрелы и все орудия ударного действия. Пока орудия рыболовного лова, относящиеся к этому типу, найдены только в Албазине. В Албазинском краеведческом музее хранится 5 острог, найденных в разное время на территории острога и прилежащей местности. Из них 4 втульчатые с 3, 4, 5 и 7 зубьями. Их длина колеблется от 24 до 44 см. Одна острога черешковая пятизубная, длиной 28 см, при длине зубьев 11 см. В ходе раскопок 1991 г. была найдена еще одна черешковая острога с тремя зубьями. Общая длина остроги - 20 см, длина зубьев - 11 см, расстояние между крайними зубьями - 8 см (рис.4). Остроги таких размеров использовались для лова крупной рыбы, которой изобиловал Амур в XVII веке.

Крючковые снасти, по-видимому, были менее распространены. О способе лова рыбы с использованием крючков-самоловов сообщает Р. Маак. К длинной, свыше 30 метров, веревке через 1-1,5 м привязывались тонкие поводки с крючками с привязанными к ним поплавками. К одному концу веревки привязывались две бечевы - с грузилом и с поплавком (Маак Р., 1851, с. 48). Археологическая коллекция рыболовных крючков XVII века в Албазине немногочисленна и представлена крупными и прочными крючками для лова крупной рыбы. При раскопках Албазинского острога найдено 2 подобных крючка - уды (рис.5,6). Есть и обычные крючки. Один крючок сохранился полностью. Его длина 4,8 см, ширина - 2,6 см; жало несколько отогнуто от цевья, бородка не сохранилась. Цевье крючка имеет лопаточкообразное уплощение на головке. От второго крючка сохранилось только жало (рис.2). Это крючок более крупных размеров и имеет толщину 0,7 см. Судя по сохранившемуся обломку, жало крючка имеет бородку и крутой изгиб в сторону цевья. Крючки таких размеров применялись для лова крупной рыбы.

Подводя итоги, можно сделать вывод, что основные снасти и способы лова русские поселенцы принесли в Забайкалье и Приамурье с собой, а способы хранения и заготовки рыбы отчасти заимствовались у автохтонного населения. Богатая ихтиофауна Амурско - Шилкинского бассейна позволила рыболовству в конце XVII в. выделиться в Нерчинском уезде в самостоятельную отрасль хозяйственной деятельности, чему во многом способствовало успешное развитие солеварения как в Западном Забайкалье, вблизи Селенгинска, так и в Восточном, в районе озер Борзинское, Дзун-Торей, Барун-Торей и в других местах (Машанова Л.В., 1974, с. 99, 100). В Албазинском уезде вплоть до его ликвидации в 1689 г. рыболовство из-за сложности политической обстановки и отдаленности от центров солеварения играло в хозяйстве подсобную роль.

 1. Приношу благодарность Е.А. Цепкину (МГУ) за любезно сделанные определения.