ПОСТНИКОВ В.В.

Русская икона и образ Албазинской Богородицы

(вопросы иконографии и истории).

Russian icons and the image of the Virgin of Albazin

(about iconography and history)

Рассматриваются богословские основы, иконографические особенности и историческое содержание образа Албазинской Богородицы. Объясняется связь этого образа с иконографическими типами «Знамение» и «Покров» Богородицы. Делается предположение, что появление иконы связано с никонианскими реформами церковного культа середины XVII в. Автор предлагает свой взгляд на историческое развитие и содержание образа Албазинской Богородицы (с XVII в. до современности). Делается вывод, что этот образ является памятником истории и культуры общероссийского значения.

Theological bases, iconography features and the historical maintenance of image of the Virgin of Albazin are considered. Communications of this image with iconography types «Znamenie» and «Pokrov» of the Virgin are explained. The assumption is done, that occurrence of this icon is connected with Nikonians reforms of a church cult of the middle of XVII century. The author offers the sight at historical development and the maintenance of image of the Virgin of Albazin (from XVII century up to the present). The conclusion is done, that this image is a monument of history and culture of the all-Russian value.

Икона Албазинской богородицы – замечательный памятник истории и культуры российского Дальнего Востока. Ее название связано с крепостью Албазин – форпостом русской колонизации Приамурья в XVII в., символом героического освоения дальневосточных земель. Икона была принесена на Амур в 1665-1666 гг. и около 20 лет почиталась там как православная чудотворная святыня. В 1685 г. образ был увезен в Сретенск в связи с вынужденным уходом русских колонистов из Приамурья. Икона была возвращена на Амур в XIX в. в связи с возвращением приамурских земель в состав России, и стала главной православной святыней российского Дальнего Востока^1.

Несмотря на известность, Албазинская икона изучена недостаточно и не раскрыта как исторический памятник в должной мере. Многие тексты, посвященные образу, являются эмоциональной апологетикой и содержат необработанные факты. Это предполагает более строгое и глубокое изучение образа. В данной статье автор предлагает рассмотреть некоторые вопросы иконографического и исторического контекста образа, которые во многом помогают понять содержание Албазинского образа.

Иконография и богословское содержание образа. Образ Албазинской Богородицы отличает уникальная иконография, что предполагает специальное ее рассмотрение. Икона представляет поясное фронтальное изображение Богородицы, руки которой сложены на лоне. Над ладонями Богородицы, на ее груди, изображена миниатюрная фигура Христа-Богомладенца в препоясании в полный рост, окруженная овальной мандорлой (божественным сиянием). Правая рука Христа приподнята к груди, левая опущена к поясу. По сторонам от лика Богородицы изображены шестикрылые серафимы (рис. 1а)². Размеры иконы 73х67 см.³. Предположительное время ее создания – середина XVII в.

Согласно богословскому определению, икона изображает «чревоношение Богомладенца». Изображения такого типа получили название «Знамение» (т.е. знак, символ). Обоснованием этого иконографического типа являются слова пророка Исаии: «Итак Сам Господь даст вам знамение. Се, Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог»⁴ (Христос-Эммануил – так было принято называть Богомладенца в христианском культе). «Знамение» является древнейшим и исходным богородичным образом в христианском искусстве, который известен с IV в.⁵. Как правило, «Знамение» представляет Богородицу с молитвенно воздетыми руками, на чреве которой изображена поясная фигура Богомладенца в круге, благословляющего правой рукой, а левой держащего свиток – символ Учения (рис. 2а). Надо думать, положение рук Богомладенца на Албазинской иконе подразумевает тот же смысл. Особенности иконографии (положение рук Богородицы, специфическое изображение Богомладенца, др.) делают Албазинскую икону необычной, но укладываются в рамки канона «Знамения».

В древности тип «Знамение» имел второе название – «Воплощение», поскольку главным смыслом этого иконографического типа была иллюстрация догмата о непорочном зачатии и боговоплощении (воплощении Святого духа через тело Марии в облике Христа)⁶. Комментарием к изображениям этого типа может послужить фрагмент из православного Символа веры: «Верую во единаго Бога Отца … нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася». Идеологию «Знамения» выражает и официальное название Албазинского образа - «Слово плоть бысть» - слова из Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. ... И Слово стало плотию… (Слово плоть бысть)»⁷. В богословской интерпретации этот вербальный символ имеет следующее толкование: «Не поддающееся определению Слово Отца сделало себя определимым, приняв Твою плоть, о Матерь Божья, и, воссоздав образ [Бога], запятнанный [первородным грехом] в его прежнем состоянии, наполнило Его Божественной красотой. Но, исповедуя спасение, мы провозглашаем его делом и словом»⁸ Нужно отметить, что символ «Слово плоть бысть» имеет большое самостоятельное значение в богословии, вне привязки к данному образу, и является выражением основных христианских догматов. Соответственно, тип «Знамение» изображает в принципе не Богородицу, а таинство вочеловечивания Бога, и объясняет двойственную, богочеловеческую природу Христа, а главным персонажем иконы является Христос, который соединяет, связывает образ Богородицы как представительницы земного мира и нематериального Бога. Так образ «Знамение» является наглядным примером, объясняющим, что такое икона в принципе: он служит гранью, посредником между «невыразимым и невидимым» Богом и земным миром, «окном в горний мир». Таким образом, Албазинская икона демонстрирует воплощение Слова через Богородицу и являет сверхъестественный момент вочеловечивания Бога в облике Христа – главного христианского таинства.

Главным отличием албазинской иконы является специфическое изображение Христа⁹. На эту особенность и содержание иконы повлияло, надо полагать, Евангелие от Иоанна. Эта часть евангельского цикла отличается подчеркнутым догматизмом и абстрактностью в сравнении с повествовательностью от Матфея и др. Например, первая глава от Иоанна является объяснением и утверждением основных догматов христианского учения: «В начале было Слово...». Фигура обнаженного Христа на иконе, напоминающая его же изображение в сюжете «Крещение» ассоциируется с утверждениями от Иоанна о необходимости крещения: «Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух»¹⁰. В другом случае обнаженный Христос изображен на распятии: «вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира»¹¹. Возможно, албазинская икона представляет образ и тело Христа в обнаженном виде как символ открытости Святому Духу, жертвенности, ритуализма: «А Он говорил о храме Тела Своего»^12. Эта особенность вызывает у зрителя основные ассоциации, связанные с образом Христа. Вероятно представленные особенности иконографии образа «Слово плоть бысть» выражают идейное содержание Евангелия и являются его образной иллюстрацией.

Важную роль в сценарии иконы играют изображения серафимов. Они являются не декоративным, а смысловым элементом иконографии. Серафимы символизируют присутствие «невыразимого» Бога-Отца, которого, соответственно, неправильно было бы изобразить иначе как присутствием сопровождающих его божественных существ. Они так же символизируют «страх Божий» и верность Господу¹³. В некоторых случаях на иконах «Знамения» серафимы не изображаются, и присутствие Отца предполагается по умолчанию.

Чтобы понять содержание Албазинской иконы, автор статьи предлагает «вжиться» в нее и прочитать ее глазами верующего.  Композицию иконы отличают простота, строгость и торжественность. Пространство между серафимами означает присутствие Бога, который низводит Святой Дух на Богородицу. Серафимы словно озвучивают, согласно видению пророка Исаии,  присутствие Отца возгласами: «свят, свят, свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его!». Это не видно в изображении, но необходимо подразумевается сценарием «Знамения», автор композиции предлагает это чувствовать. В чреве Богородицы зарождается Богомладенец-Христос. Его появление из глубины божественного сияния знаменует для христианина главное событие земной истории – явление воплощенного Бога, несущего Учение, что является знаком спасения и грядущего Царства Божьего. Вероятно, именно этот конечный религиозный смысл и является тем «символом», который подразумевает название «Знамение». В некотором смысле этот сюжет является и благовещанием, и богоявлением. Очевидным пафосом к этому изображению является интерпретация древнего пророчества от Матфея: «с нами Бог»¹⁴. Так икона открывает для верующего Святой Дух, связывает молящегося через своих посредников с Богом. Надо полагать, так должно происходить переживание Албазинского образа православным верующим.

Образ в контексте древнерусской иконописи. В древнерусской культуре образ «Знамение» был широко известен и в основном символизировал божественную зашиту. Наиболее древняя из таких икон на Руси, Новгородская Знаменная, известна как спасительница Новгорода от неприятельского нашествия в XII в. и других бед¹⁵. Другой почитаемой иконой такого типа является Курская-Коренная, известная с XIII в.¹⁶. Эту икону отличают изображения пророков вокруг Богородицы.

Традиция почитания «Знамения» естественным образом была привнесена из европейской России в Сибирь. классический вариант иконографии «Знамения» представляет наиболее почитаемый образ в Сибири – образ Абалацкой Богородицы (Абалак – село недалеко от Тобольска, где впервые произошло легендарное явление этого образа). Абалацкая икона была написана пришлым новгородским «иконником» протодьяконом Матвеем Мартыновым в 1637 г. и уже в XVII в. стала почитаемой в Сибири¹⁷. Праздник иконы установлен в один день с Новгородской – 10 декабря (27 ноября по ст. ст.). Отличием образа являются изображения Николая Чудотворца и Марии Египетской по сторонам от фигуры Богородицы (рис. 2а). Интересно, что две наиболее известные на российском Востоке иконы – Абалацкая и Албазинская представляют «Знамение» – наиболее популярный образ в северорусских землях, откуда в основном происходила колонизация Сибири. Существует множество других фактов почитания образа «Знамения» в Сибири и на Дальнем Востоке¹⁸.

Важная особенность Албазинской иконы – изображение омофора (покрывало, символ защиты) на запястьях Богородицы. Этот иконографический элемент заимствован из образа Покрова богородицы, который представляет легенду о божественной защите Константинополя от вражеского нашествия: Богородица, услышав молитвенные воззвания к ней, распростерла над городом свой омофор, что явило знак защиты и спасения от врага. Легенда о Покрове известна на Руси с XII в. и выражала идеи божественного покровительства и помощи в земной жизни истинно верующим христианам¹⁹. Идея Покрова в сочетании с догматом о боговоплощении являются главным содержанием образа Богородицы в православном учении. Образ Покрова в русской иконописи имел варианты. Классический, новгородский вариант в своей основной части изображает Богородицу в полный рост с воздетыми руками (тип «Оранта»), над Богородицей изображен омофор, наподобие купола, который поддерживают архангелы.  В суздальском варианте омофор расположен не над Богородицей, а на ее руках в виде плата, покрывала. Таким образом, Албазинская икона отчасти соотносится с иконографией «суздальского» покрова. Мотив Покрова звучит и в молитве Албазинской богородице: «Буди всем притекающим к чудотворней иконе Твоей покров, утешение и пристанище от всяких зол, бед и обстояний…»; «да явиши покров Твой и заступление стране Приамурстей»²⁰. Соответственно, Албазинская икона является продолжением и сочетанием традиций «Знамения» и «Покрова» и, таким образом, наиболее полно представляет образ Богородицы. Однако, нужно отметить, что мотив Покрова в христианском культе неразрывно связан с образом Богородицы вне зависимости от его иконографического типа и формы.

Имеет значение рассмотрение стилистических особенностей иконы. Обращают внимание особенности изображения серафимов. Их классические изображения более условны, имеют характерный стандарт. Лица и крылья «албазинских» серафимов отличаются от классических,  изображены более подробно и правдоподобно, с некоторым налетом декоративизма, что можно объяснить влиянием изобразительного реализма. Складки одежд Богородицы так же прописаны с наивной попыткой передать объем. Обращает внимание, что фоном для фигур служит не золотое сияние, а изображение облакообразной массы. Эта особенность присутствует на некоторых известных богородичных иконах XVII в.²¹. Изображения фона в целом характерны для более поздней иконописи. Перечисленные черты говорят о влиянии тенденций изобразительного искусства XVII в.

Поскольку место и дата создания иконы точно не установлены, автор предлагает некоторые замечания по поводу ее происхождения. Во-первых, икона не могла быть написана в Восточной Сибири, т.к. до 1660-х гг. там не было местной иконописи. Теоретически это было возможно в западной Сибири, где к 40-м гг. XVII в. было налажено местное иконописное производство, но иконопись этого региона отличалась консерватизмом, также как иконопись Северной Руси. Против Сибирской и северорусской версии происхождения иконы говорит несоответствие образа новгородским традициям «Знамения» и «Покрова». Учитывая смелое и сложное решение иконографии образа, черты «живописания», исходящие из центра страны, а также элемент «суздальского» Покрова на иконе, можно предположить, что икона была создана в центре страны, где успели себя проявить новые веяния в искусстве (Москва, Кострома, Владимир). Известно, что первым поселенцам Сибири иконы поставлялись на продажу преимущественно из Суздальского и Владимирского уездов²². При этом важно отметить, что композиция иконы нарушает древнерусский иконописный стандарт, но не нарушает богословский канон, соответственно, автором композиции иконы должен быть не ремесленник, а лицо, имеющее религиозную подготовку. Оригинальность Албазинского образа подводит к поискам аналогий в материалах смежных культур. Особенности иконографии Албазинского образа (овальный «медальон» с изображением Христа, положение рук Богородицы) напоминают некоторые среднегреческие образы. Пример – «Богоматерь Никопея» (Победительница) - византийский образ, известный с VI в., который  представляет Богородицу, держащую перед собой овальный медальон-щит с изображением Спаса-Эммануила (рис. 2б)²³. Это сравнение позволяет предположить, что Албазинская икона была написана под влиянием привезенных в 1650-х гг. никонианами из Греции образцов «правильных» богородичных образов. Это вполне вероятно, поскольку иконография Албазинской иконы все же весьма отлична от древнерусских традиций. Ситуация складывается следующим образом: икона была создана в центре страны в среде духовенства в середине XVII в. и по внутренним каналам была направлена в Сибирь. В целом это предположение совпадает с историей о принесении иконы в Албазин иеромонахом Гермогеном и выводами о происхождении иконы историка А.Р. Артемьева²⁴.

Появление в XVII в. такого нестандартного образа вполне объяснимо. Для этого времени  характерно появление множества новых иконографических типов и развитие иконотворчества. Яркий пример – образ Казанской богородицы, наиболее почитаемый образ в России, который является значительным изменением канона «Одигитрии». Легенды относят появление этой иконы к 1579 г. и связывают с ней освобождение Москвы от поляков в 1612 г. Широкое почитание этого образа распространилось с первой половины XVII в. Другая известная икона XVII в. – образ Иверской Богородицы (вариант «Одигитрии»), появился в России через посредство патриарха Никона из Афона (Греция) как один из образцов иконописания. Во второй половине  XVII в. в России утвердилась традиция почитания этого образа. Появление новых образов было связано с общим изменением в религиозной культуре России XVII в. Соответственно, образ Албазинской богородицы возник как результат иконотворества и преобразования канона середины XVII в. Эти сравнения также показывают, что икона Албазинской Богородицы имеет почтенный по меркам русской истории возраст, сравнимый с возрастом многих известных исторических икон России.

Итак, икона «Слово плоть бысть» выражает основные христианские идеи: является демонстрацией важнейшего догмата христианского учения – о воплощении Слова, и объясняет богочеловеческую природу христа. Она также воспринималась как посредник с Богом и символ божественного покровительства. В целом этот образ является символом спасения в широком смысле христианского вероучения. Однако, в ходе своей долгой истории Албазинская икона была вплетена в политические события, что привязало к этому образу идеологический смысл божественного покровительства российскому Дальнему Востоку. Так в содержании образа проявляются два смысловых пласта: общехристианский богословский и региональный политический.

Историческое содержание образа. Исторический смысл иконы следует понимать исходя из определения ее сути. Большинство наших современников смотрят на иконы взглядом индивидуума на их разнообразие, но смотреть на все иконы следует как на выражение единой сущности – Святого Духа. Важно понимать, что икона была не изображением божественных существ, а посредником между молящимся и Богом («окно в горний мир», «Путеводительница»), особым инструментом обнажения Святого Духа молящемуся. Наглядным примером, объясняющим функции иконы, может послужить образ Путивльской Богородицы, который является вариантом «Одигитрии» (традиционная дата обретения этого образа – 1635 г.). В данном образе совмещаются символы связи: название «Путеводительница», и вертикальная лестница, которую Богородица поддерживает левой рукой. Посреднические функции христианского образа между верующим и Высшей сущностью наглядно объясняет известная фраза Христа: «Я есьм дверь». Албазинская икона в этом смысле была окном из Приамурья к общехристианским ценностям. Это была связь отдаленного от основной культурной среды места с главными культурными ценностями своей Родины, причащение к основному смыслу в экстремальных условиях инокультурной, во многом враждебной среды, это была духовная поддержка. Вероятно такова психология появления местночтимых икон в целом: на новом месте нужно было свое «окно» к «Главному», которое должно открыть «божественную благодать» на новом месте, чтобы его духовно освоить. В Приамурье этим «окном» стала икона Албазинской Богородицы – окном, которое освящает и благословляет новые земли. Соответственно, смысл этого образа – не демонстрация местной иконографической специфики, а связь с «Главным» (Бог). Так идеология теоцентризма раскрывает регионально-политический аспект содержания Албазинской иконы, которая выражает стремление амурских первопоселенцев XVII-XIX вв. к своим материнским культурным ценностям, в которые были вплетены и политические идеи, свойственные официальному православию (идеи самодержавия и мессианской роли Москвы). После прославления иконы возникает и обратная связь, когда культурный центр интерпретировал и предлагал уже готовый символ как утверждение и демонстрацию собственной идеологии. В данном случае это произошло во второй половине XIX в., когда в Приамурье одновременно с российской культурой и государственностью утверждается культ Албазинской Богородицы.

После долгой исторической безвестности в Сретенске на протяжении XVIII – первой половины XIX вв. об Албазинской иконе вспомнили в 1854 г., когда иконой был благословлен первый амурский сплав, отправившийся от Шилкинского завода²⁵. В 1868 г. икона была перенесена из Сретенска в Благовещенск главой Камчатской епархии Вениамином (Благонравовым) и помещена в местном кафедральном соборе. Для иконы был сделан серебряный оклад.

В 1885 г., указом Святейшего Синода в честь иконы Албазинской Богородицы был учрежден общеепархиальный праздник, отмечавшийся 9 марта (22 марта по н.ст.)²⁶. В этот день в кафедральном соборе совершались литургия и молебен. С этого времени в регионе начинается широкое почитание образа. Нужно отметить, что для российской культуры 1880-х гг. характерен интерес к иконам и религиозным образам, это связано с идеологией «возрождения Московии» и «Святой Руси» царствования Александра III. Так, к 1888 г. относится прославление особо почитаемой в России иконы «Всех скорбящих радость (с грошиками)»²⁷. Этот иконографический тип появился в России в XVII в. (традиционная дата – 1688 г.) и стал широко популярен.

Историю развития культа Албазинской Богородицы в конце XIX – начале XX вв. составляют популяризация образа, внедрение новых форм культа, и употребление образа в официальных мероприятиях.

С иконы снимались многочисленные копии. Наиболее известные списки образа находятся во Владивостоке (подарен Обществу изучения Амурского края епископом Гурием в 1888 г., рис. 1б)²⁸ и в Хабаровске (пожертвован Хабаровскому Успенскому собору семьей предпринимателей Плюсниных в 1896 г.)²⁹. Как минимум дважды списки образа были переданы в дар императорской фамилии («цесаревичу» Николаю во время посещения им Благовещенска в 1891 г.³⁰ и «цесаревичу» Алексею в 1912 г. в Петербурге делегацией от 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка из Приморья³¹). Известны также списки, хранящиеся в филиале Амурского областного краеведческого музея в Албазино, др.

В 1895 г. икона «явила чудеса» во время эпидемии в Благовещенске. С того времени перед ней еженедельно стали читать акафисты. Так икона становится признанным символом божественного покровительства российскому Дальнему Востоку. С 1902 г. по инициативе епископа Благовещенского Никодима «для благодатного молитвенного утешения православных насельников  Амурского края» икона ежегодно проделывала крестный ход от Благовещенска до Николаевска-на-Амуре³².

Образ также задействовался в официальных мероприятиях государственного значения: встреча наследника Николая Александровича в Благовещенске в 1891 г., коронационные торжества 1896 г., освящение железнодорожного моста через Амур им. «цесаревича» Алексея в 1916 г., которое в истории получило название «освящение Транссиба», др.

Факты свидетельствуют, что образ Албазинской Богородицы во второй половине XIX – начале XX вв. являлся религиозно-идеологическим символом российского Дальнего Востока. Образ был широко известен среди населения Дальнего Востока: в среде духовенства, крестьян, горожан, военных, др. Главная идея, которая объединяет факты ритуального использования Албазинского образа – это демонстрация причастности Дальнего Востока христианскому миру и православной империи Романовых.

Нужно отметить, что почитание Албазинской иконы не умаляло популярность других богородичных образов общероссийского значения, культ которых был распространен на Дальнем Востоке в соответствующее время. Например, наиболее популярными иконами в дореволюционном Приморье были образы Покрова, Успения и Казанской Богородицы³³.

«Культурная революция» 1920-30-х гг. радикально изменила отношение к религиозным символам. Большинство храмов Дальнего Востока были разрушены, а иконы были переданы в краеведческие музеи как исторические раритеты. В 1938 г. решением благовещенского горсовета оригинал Албазинской иконы в числе других церковных предметов был передан в краеведческий музей.

В 1990-х гг. у исследователей и православных верующих возрождается интерес к образу Албазинской Богородицы. В 1991 г. стараниями настоятеля городской церкви Благовещенска о. Валентина икона возвращена из музея верующим. По благословению архиепископа Благовещенского и Тындинского Гавриила с 1997 г. возобновились крестные ходы Албазинской иконы³⁴. В 1999-2006 гг. икона посещала Сахалин, Иркутск, Читу, Магадан, Колыму, было совершено путешествие по всей трассе БАМа, а также множество малых миссионерских поездок³⁵.

В 2000 г. по благословению патриарха Алексия II Албазинская икона из Благовещенска была привезена в Москву через всю страну с остановками в нескольких городах. С 7 по 13 мая 2000 г. икона была установлена для поклонения в соборе Сретенья Владимирской иконы Божией Матери Сретенского монастыря в Москве. Ежедневно здесь перед Албазинской иконой совершались молебны. Это событие имеет символическое значение. Сретение (встреча) иконы Владимирской Богородицы – один из важнейших фактов иконопочитания в истории России, который связан с угрозой нашествия Тамерлана на русские земли в 1395 г. Для молитвенных прошений о небесной защите Руси было решено принести Владимирскую икону в Москву, жители которой вышли навстречу крестному ходу и встретили образ на Кучковом поле. Неожиданно Тамерлан свернул свой поход на южном рубеже тогдашних русских земель (у Ельца), что связывается с заступничеством Богородицы. В память об этом событии отмечается религиозный праздник Сретения иконы Владимирской Богородицы (26 августа). Позже на месте встречи иконы, на Кучковом поле, был построен Сретенский монастырь³⁶. Пребывание Албазинской иконы в Сретенском монастыре символизирует включение образа в число исторических икон России, ее историко-политическое содержание, защитную символику и принятие ей высокого религиозного авторитета от иконы Владимирской Богородицы.

Так третий раз за свою историю икона приобретает актуальность. В начале XXI в. становится очевидно, что Албазинская икона является культурно-исторической ценностью общероссийского масштаба. В 2002 г. икона была реставрирована в патриарших художественных мастерских подмосковного Софрино. С недавнего времени Софрино тиражирует оттиск с образа, что содействует популяризации иконы. В Приамурском регионе образ Албазинской Богородицы – признанный региональный религиозный символ. В других регионах Дальнего Востока Албазинская икона известна менее. Возможно, эта статья будет способствовать развитию знаний об иконе Албазинской Богородицы – культурной ценности общероссийского значения.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Артемьев А.Р. Икона Албазинской Божьей матери // Вестник ДВО РАН. 1995. № 5. с. 131-134.; Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII – XVIII вв.  Владивосток: ИИАЭ ДВО РАН, 1999. с. 103, с. 162-163.

² Изображения иконы представлены: Амурская святыня. Книга об иконе Албазинской Божьей Матери «Слово Плоть Бысть». Авт.-сост. Иеромонах Игнатий (Чигвинцев). – Благовещенск: ОАО «Амурская ярмарка», 2006.  цв. вкл.; Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья… ил. № 54, с. 272.

³ Артемьев А.Р. Икона Албазинской Божьей матери… с. 132.

⁴ Ветхий завет. Книга Пророка Исаии, гл. 7, ст. 14.; Новый завет. От Матфея святое благовествование, гл. 1, ст. 23. Любое каноническое издание.

⁵ Буркхардт. Т. Сакральное искусство Востока и Запада. Принципы и методы. М.: Алетейа, 1999. с. 81, 90., о содержании образа «Знамение» в христианском искусстве там же, с. 78-92.

⁶ История иконописи. – М.: Арт-БМБ, 2002. с. 20.

⁷ Новый завет. От Иоанна святое благовествование, гл. 1, ст. 1, 14. Любое каноническое издание.

⁸ Цит. по: Буркхардт. Т. Сакральное искусство… с. 85.

⁹ на принципиальное значение этой особенности автору статьи указала к. ист. н., искусствовед О.П. Святуха (Владивосток, ДВГУ), которая любезно согласилась стать научным консультантом в написании данной статьи.

¹⁰ Новый завет. От Иоанна… гл. 3, ст. 6

¹¹ там же, гл. 1, ст. 29

¹² там же, гл. 2, ст. 21

¹³ Букварь. Наука, философия, религия. В 2 кн. Кн. 2. – М.: Православное братство св. кн. Бориса и Глеба, 2001. с. 1196 (ст. «Серафимы»).

¹⁴ От Матфея святое благовествование, гл. 1, ст. 23

¹⁵ Плюханова М.Б. Сюжеты и символы Московского царства. – СПб: Акрополь, 1995. с. 23-62.; Киселев А.А. Чудотворные иконы Божией Матери в русской истории. – М.: Русская книга, 1992. с. 38-40.

¹⁶ История иконописи. – М.: Арт-БМБ. 2002. с. 20.

¹⁷ Сибирская иконопись. Альбом. Омск: Иртыш-92. 1999. с. 197, 213.

¹⁸ Там же, с. 196, 213.

¹⁹ Плюханова М.Б. Сюжеты и символы… с. 23-62.

²⁰ Молитва Богородице перед Албазинской иконой представлена: Амурская святыня… с. 21.

²¹ Сибирская иконопись… № 91, 92.

²² Копылов А.Н. Очерки культурной жизни Сибири XVII – начала XIX  в. – Новосибирск: Наука, 1974. с. 162-163.

²³ Бельтинг Х. Образ и культ. История образа до эпохи искусства. – М.: Прогресс-Традиция, 2002. с. 17, 135-136, 211-212.

²⁴ Артемьев А.Р. Икона Албазинской Божьей матери… с. 132.

²⁵ известные факты из истории иконы, на которые далее не приводятся сноски, взяты из основных работ по теме: Холкина Т.А. Албазинская икона Божьей Матери – памятник истории и культуры XVII в. // Да ведают потомки: К 100-летию Амурского областного краеведческого музея. – Благовещенск: Амур. обл. краевед. музей, 1991. с. 24-27.; Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья…; Мизь Н.Г., Буяков А.М. Вековой юбилей. К 100-летию епархии. – Владивосток: ОИАК, 1999. с. 58-63.; Амурская святыня…; Албазинская «Слово плоть бысть» икона Божией Матери (авт. Буренкова Е. В.) // Православная энциклопедия. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ezh.sedmitza.ru/index.html?sid=44

²⁶ Эта дата совпадает с днем Сорока мучеников Севастийских – известной для христиан датой, которая символизирует безусловную, жертвенную верность христианского служения.

²⁷ Уортман Р.С. Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии. В 2 т. Т. 2: От Александра II до отречения Николая II. – М: ОГИ, 2004. с. 322-416, с. 398-399.

²⁸ Бабцева И.И. «Слово плоть бысть» // Дальневосточная панорама. 1991. № 1. с. 21-22.

²⁹ Хабаровск 2000. Фотоальбом. – Хабаровск: Приамурские ведомости, 2000. с. 196.

³⁰ Амурская святыня… с. 30.

³¹ Мизь Н.Г. Имени Цесаревича Алексея: Исторический очерк // Нелли Мизь: библиографический сборник. Владивосток: ДелИн, 2005. с. 49-101., с. 96.

³² Албазинская «Слово плоть бысть» икона Божией Матери (авт. Буренкова Е. В.) // Православная энциклопедия…

³³ Мизь Н.Г. С Богом в сердце. Краткий очерк истории православия Приморья. – Владивосток: ОИАК, 1998. Таблица «Список православных храмов Приморской епархии (1864-1923 гг.)», с. 61-66.

³⁴ Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья… с. 163.

³⁵ Архив Новостей // Золотые купола. Официальный сайт Благовещенской епархии РПЦ [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.gold-cupola.ru/

³⁶ Чудотворная икона Дальнего Востока в Москве // Православие.Ru. Официальный сайт Русской Православной Церкви. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.pravoslavie.ru/index.htm; О жизни православных святых, иконах и праздниках (согласно церковному преданию). Авт-сост. Попова О.А. – Свердловск: Независимое издательское предприятие «91». 1991. с. 193.

Опубликовано:

Религиоведение. 2007. № 4. С. 17-24.