|
1645 г. июля 20 — 26. —
Отписка пятидесятника Курбата Иванова якутскому воеводе Василию Пушкину с товарищами об осаде Верхоленского острожка восставшими братцкими людьми и тунгусами и о необходимости прислать на выручку служилых людей, порох и свинец.
/л.
216/
Государя
царя и великого князя Михаила Федоровича
всеа Русии воеводам Василью Никитичю,
Кирилу Осиповичу, диаку Петру
Григорьевичю Ленсково розряду
пятидесятничишко Курбатко Иванов челом
бьет. В нынешнем во 153-м году июля в 20
день прибежали из Верхоленсково Брацково
острошку 2 человека служилые наскоре
Ивашко Юрьев, Олешка Офонасьев и
сказали: брацкие де люди приехали под
острог и кони и коровы отогнали и
Братцко[й] острог обсадили, а мы де
прокралися в лотке ночью, а сказывают,
вся де земля Братцкая и тунгусы
отложилися, а тово де мы ведаем, кои
братцкие люди и коево роду под острог
приходили; а пришли под острог братцкие
люди на завтрие Прокопьева дни; и
служилые де люди седат запершиеся и в
куяках в остроге, а сказывают те
служилые люди, невеликими де людьми в
острог протти не мошно, всех де на
дороге побьют, по обе де стороны острог
обсадили и вниз на пашни ехать наровятца.
А по государеву указу и
[55]
по наказной памяти стольника и
воеводы Петра Петровича Головина и по
вашему наказу велено нам холопем
государевым дать твое государево хлебное
и денежное жалованье, дать не мешкая ни
часу. И я холоп государев, пришед на
Илимской волок, били челом государю и
приказным людем Алексию Бедареву и
Томилу Ильину и Григорью Иванову, и они
нам государева хлебново и денежново
жалованья не дали и задержали неведомо
зачем, и мы на них в мире являли и в
таможенную избу целовальником и писмяную
явку подали, что они приказные люди
задержали для ради своей бездельные стат[ьи].
А и нынеча вам государевым воеводам
Василью Никитичю, Кирилу Осиповичю,
диаку Петру Григорьевичю указать, как
нат теми братцкими людь[ми] промышлять,
а без служилых людей промышлять /л.
217/ некем, надобе в остроге на
меньшую статью служ[илых] людей 100
человек жильцов. А я государева пороху и
св[инцу] дожидаюся. И как придет порох и
свинец с Семейкой Марковым, и я поеду
тотчас, не мешкая, а за собою вести
нажидаю, а пошел невеликими людьми,
пока[ме]ста мочно итти, или бы вам
прислать наскоре лехких [лю]дей, чтобы
протти в острог. А как придет порох и с[ви]нец,
и служилые люди били челом, и я дал им
[по] фунту для ради проходу. И впредь
без запасново поро[ху и с]винцу в
остроге быть не мошно пудов без трех,
[потому,] что орды прилегли кругом
большие. А они же служ[илые] люди
сказывали, а на том де месяцу братцкие
люди... [бу]дем, а на другом де месяцу
будем на Тутуру... усть Куты, а им
служилым людем сказыва[ли] на Тутуре
Оверины работники, а им тунгусы
сказывали. А служилые люди того ж
числа... июля в 20 день. А что был
аманат в остро [ге]... тельсково роду
Тогло, и он пропал. А служилые лю[ди]
посланы Ивашко Юрьев, Якунька Кузнец,
Фетька Мещеряк.
На
обороте:
Государя
царя и великого князя Михаила Федоровича
всеа Русии воеводам Василию Никитичю,
Кирилу Осиповичю, дияку Петру
Григорьевичю.
153-го
июля в 26 день подали служилые люди
Федька Краснояр с товарыщи.
Архив
ЛО ИИ АН СССР, к. 184, столб.
I,
лл. 216 — 217. Печатается по тексту,
опубликованному в КПМЯ, № 186. |
UcoZZ системойой
