|
1648 г. [?] — 1649 г. —
Дело о службе енисейского сына боярского Ивана Похабова.
А.
1648 г. [?] —
Челобитная царю Алексею Михайловичу сына
боярского Ивана Похабова о его службе по
прииску новых землиц и приводу в подданство братских людей и тунгусов и по сбору с них ясака.
/л. 258/ Царю государю
и
великому
князю
Алексею
Михайловичю
всеа
Руси[и]1
бьет
челом
холоп
твой
Енисейского
острогу
[118]
сынчишко боярско[й]2 Ивашко Похабов. В прошлом, государь, во
152-м3 году по
указу
отца твоего государева, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии, посылал меня холопа твоего из Енисейского острогу воевода Осип Аничков на вашу государеву службу в
Братцкой
острог для твоего государева ясачного збору и для прииску новых землиц. И я,
холоп
твой, в том Братцком остроге собрал твой государев ясак з
братцких
людей [и]2 с тынгусов против прошлых годов
с прибылью и круг старого острошку новой острог поставил и надолобы круг острогу п[о]2 за рву здела[л] и, оставя в
том
остроге служилых людей для береженья восмь человек, ходил я, холоп твой, в верх по Ангаре реке до
Осы
и до Беленя и до Куданникол [?] и
до
Иркута рек и на Байкал озеро для прииску новых землиц, а
со
мною, холопом твоим, было служилых людей тритцать человек и с охочими людьми перешедчи я,
холоп
твой, Байкало озеро и шел по Селенге реке в
верх
два дни и на Ангаре и на Байкале озере и на
Селенге
и по всем тем рекам находили многих неясачных людей и
тех
людей под твою4 государеву высокую руку призывал,
чтоб они под твоею государевою рукою были послушны и ясак с себя тебе государю давали. И
они,
иноземцы, с нами, холопи твоими, бились и мы, холопи твои, божиею милостию и твоим государевым счастием многих у
них
людей побили и ясырю женок и робят живых поймали больши сорока человек, и после бою те иноземцы говорили: ныне де летом дать ясаку нечево, а дадим ясак зимою. И пришел ко мне, холопу твоему, того ж лета во 153-м5 году
на
перемену из Енисейского острогу в Братцкой острог енисейской сотник стрелецкой Максим Перфирьев, а что я, холоп твой, собрал твоего государева ясаку в Братцком остроге з братцких людей и с тынгусов и тот ясак послал я, холоп твой, в Енисейской острог с енисейскими служилыми людьми с Фомкою Кирилловым с товарыщи, а с новоприискных людей, что я, холоп твой, собрал твоего государева ясаку и тот ясак привез в Енисейской острог и
отдал
воеводе Федору Уварову да подьячему Василью Шпилькину и про те государь новые землицы я, холоп твой, воеводе Федору Уварову да подьячему Василью Шпилькину в съезжей избе сказывал. А преже, /л. 259/ государь, меня, холопа твоего, на той Селенге реке никто не бывал, проведал тое реку я, холоп твой.
И в прошлом, государь, во 154-м6 году писал из Братцкого острогу Максим Перфирьев в Енисейской острог к воеводе к Федору
Уварову
и к подьячему к Василью Шпилькину, что братцкие люди почали быть непослушны и, государь, ясак почали давать не сполна. И воевода Федор Уваров да подьячей Василей Шпилькин
[119] посылали меня, холопа
твоего,
на тех ослушников братцких людей и приискивать новых землиц и
серебряные
руды и проведать Китайского государства, а со мною, холопом твоим, посылано служилых
людей
шездесят четыре человека, да собою я, холоп твой, поднимал шти человек да охочих было дватцать шесть человек. И
пришел
я, холоп твой, в Братцкую землю на Ангаре реке на Осинском острову поставил выше братцких ясачных людей осмью дни и
те
новоприискные
люди аманатов и ясаку с себя тебе, государю, давать не учали и
я,
холоп твой, с теми людьми бился и многих людей у них
по
Осе реке побили. А люди, государь, многие и учинилис конны [?], жить стали в
скопе.
А Братцкого, государь, острогу ясачные люди твой государев ясак почали давать сполна, потому что им от Осинского острогу стало опасно. И
во
155-м7 г., как лед скрылся, и я
холоп
твой, оставя в том Осинском остроге служилых людей Федьку Мешинина с
товырыщи
семнатцать человек, ходил по Ангаре реке и на Байкало озеро и
на
Селенгу и на Уду реки с служилыми людьми четырнатцать недель и бои с ыноземцы у нас, холопей твоих, по
тем
рекам и на Байкале озере были многие
и
на тех боях мы холопи твои многих людей п[о]били и ясырю у них
поимали
женок и робят больши семидесят человек, а под твою государеву высокую руку тех
людей
привести и чтоб они тебе государю ясак с себя давали нашие мочи столько не стало, потому что люди многие и конны, а живут в скопе и от рек откочевали. И мы, холопи твои, идучи назад Селенгою рекою и Байкалом озером и на Байкале озере в Култуке я, холоп твой, поставил острог и
ходил
войною в зиме на Иркут реку на братцких людей и на тынгусов, которые тебе, государю, ясаку не давали. И божиею милостию и твоим государевым счастием взял на бою иркутцкого8 [?] князца Нарея и из за того князца взял с тех людей тебе, государю, ясаку пять сороков шестнатцать соболей да лисицу бурую. Да посылал я, холоп /л. 260/ твой, служилых людей Федьку Говорина с товарыщи четырнатцать человек приискивать людей, которые тебе, государю, ясаку не платят, по Байкалу озеру к Селенге реке. И нашли они на Погромной речке людей, и с теми людьми у них бой был, и взяли у них на том бою мужика да семь человек женок и робят, да мяхкой рухляди взяли у них тритцать четыре соболя и тот они ясырь и соболи в Култуцкой острог ко мне привезли. И
пришел
ко мне, холопу твоему, от черных мунгал от царева зятя от Табуная тобольской служилой человек Якунка Кулаков, которого послал Енисейского острогу атаман Василей Колесников к царю к Цысану для проведывания серебряной руды. А с ним, Якункою, пришли братцких людей два человека, чтоб под того Якунку Кулакова и под товарыщев ево по двух человек, которые оставлены у Табуная, Ганка толмач да Васька Власов, тот ясырь и соболи, [120]
которые на бою взяли служилые люди
Федька
Говорин с товарыщи отдал, а
сказал
Якунка Кулаков, только де того ясырю я, холоп твой, не отдам и тех
де
людей, которые у Табуная не выпустят и убьют. И я, холоп твой, с
служилыми
людьми четырнатцать человек ходил к Табунаю на лыжах, шел пятнадцать дней и
под
того Якунку и под товарыщев ево Табунаю тот ясырь и
соболи
отдал и того Якунку с товарыщи мне холопу твоему он Табунай отдал и
дал
я холоп твой ему Табунаю пять пар соболей да два аршина с четью сукна красного, а
сказал
ему, что твоего государева жалованья и ходил я, холоп твой, к
мунгальскому
царю к Цысану для проведыванья серебряные руды и Китайского государства. А ехал я,
холоп
твой до царя Цысана два месеца и поднес к нему царю в подарках два
сорока
соболей, да пять аршин сукна аглинского красного, да аршин сукна кармазину вишневого, да Кутухте шесть пар соболей, да
два
аршина с четью сукна аглинского красново и давал я,
холоп
твой, им царю и Кутухте тое свое, а сказывал им,
что
твое государево жалованье и против того царь Цысан и Кутухта и Турукой табунан послали к
тебе
ко государю к Москве со мною холопом твоим, а что послали и
тому
от воеводы роспись под отпискою. А про серебряную руду царь Цысан сказал мне, холопу твоему, серебряные де
руды
у него нет и в Китайское /л. 261/ государство меня, холопа твоего, не пропустил и дал мне, холопу твоему, своих послов четырех человек и отпустил к тебе ко государю к Москве и тех мунгальских послов я, холоп твой, поил и кормил до Енисейского идучи своим и ис Култуцкого острогу иркутцкого князца Нарея взял я холоп твой с собою ж и сшодчис на Тынгуске реке Енисейского острогу с сыном боярским с Иваном Галкиным и того князца Нарея я, холоп твой, ему, Ивану Галкину отдал, а идучи я, холоп твой, к мунгальскому царю к Цысану нужу великую и голод терпели и пихту и сосну ели и душу свою в постные дни сквернили и в ыных улусех хотели меня холопа твоего и служилых людей побить и з голоду поморить и живот отнимали и будучи я, холоп твой на той твоей государеве службе и что поднимал собою шти человек обнищал и одолжал великими неокупными долги. Милосердый государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии пожалуй меня, холопа своего за тое мою, холопа твоего, службу и за великую нужу и терпение своим государевым прибавочным денежным и хлебным жалованьем к прежнему моему окладу, как тебе милосердому государю обо мне бедном бог известил. Царь, государь, смилуйся, пожалуй.
Помета на об. л. 258 другим почерком:
«157
г.9
февраля в
9 день
выпи[сать]10
службу и
роспросить служилых
людей, которые
с ним
были чьи
он соболи
и с[укна]...10 и
иную рухлядь
в подарках
давал».
ЦГАДА, ф. 214 — Сибирский приказ, столб. 227, лл. 258 и 258 об., 259— 261, подлинник.
|
|
[121] Б.
1649 г.
позднее
февраля 9. — Справка Сибирского приказа о службах сына боярского Ивана Похабова.
/л. 262/ И в
Сибирском приказе
выписано:
В прошлом во 152-м1 году по
указу
блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии послал из Енисейского острогу воевода Осип Оничков сына
боярского
Ивана Похабова да с ним служилых людей 37 человек вверх по Тунгуске реке под
Брацкой
порог в Брацкую землю в новой
острожек
для ясачного збору и прииску и приводу новых землиц под государеву царскую высокую руку, а
приехав
с служилыми людьми в Брацкую землю в острожек, которой острожек поставил енисейской сын
боярской
Микулай Радунеской и около того зимовья велено поставить острог и всякими крепостьми укрепить накрепко, чтобы в
том
острошке служилым людем от иноземцов жить безстрашно, да ему ж
Ивану
велено сказать брацким князцом и улусным людем государево жалованное слово, чтоб они на государскую милость были надежны и
были
б под ево государевою рукою в вечном холопстве, а государь, их пожалует, велит их /л. 263/ от
иных
иноземцов оберегать, а сказав им государево жалованное слово и взяти с них государев ясак на 153-й год2 перед прежним с
прибылью.
И в прошлом во 155-м году3 писал к государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии из Сибири из Енисейского острогу воевода Федор Уваров да подьячей Василей Шпилькин: в прошлом де во 152-м году до их приезду в Енисейской острог послан был в Брацкую землицу в Брацкой острожик сын боярской Иван Похабов с служилыми людьми и взял он Иван государева недоборного ясаку на прошлой на 153-й4 год з Брацкой землицы с Чадобчи и с агулских тунгусов 23 соболи, подволоку
лыжную,
2 бобра карих, 2 ярца, да кошлок, да лисицу красную, да 5 выдр. Да в прошлом же во 153-м году он же, Иван Похабов, сыскал в Брацком острошке у енисейских служилых людей государева ясаку краденых 15 соболей с пупки и с хвосты и тому государеву
ясаку
и всей мяхкой рухледи енисейская цена, оприч пупков собольих, 26 рублев с полтиною, а выдры по государеву указу посланы в Тарской. Да в прошлом во 153-м5 году в Брацком острошке Ивану ж Похабову сказали ясачные тунгусы да толмач /л. 264/ Мартынко, что енисейские служилые люди Ивашко Гарасимов да Вихорка Васильев украли государева ясаку 43 соболи и
[122]
за те краденые соболи на тех
служилых
людех по государеву указу доправлено 25
рублей
14 алтын 4 де[ньги].
Да в прошлом же во
155-м6 году писал к государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии из Енисейского острогу воевода Федор Уваров да
подьячей
Василей Шпилькин в прошлом де во 154-м7
году
сентября в 25 день пришел из Брацкого острошку в
Енисейской
острог Иван Похабов с служилыми людьми и они де ево, Ивана, против государева указу, как ему
Ивану
по наказу велено делать, про все роспрашивали и Иван Похабов в роспросе им
сказал:
в прошлом де во 153-м году, будучи он на государеве службе в
Брацком
остроге, государев ясак собрал перед своею братьею с прибылью з Брацкой землицы с подгородных брацких людей и
с
кыштымов и с Вихоревы и с Ангары и с Уды
рек
на 153-й год 9 сороков 18 соболей, 7
недособолей,
да пластина, 2 кошлока, да лисица красна, сибирская цена 329 рублев
23
алтына 2 де[ньги] и перед прошлым 152-м8 годом прибрано ясаку 37
соболей
с пупки и с хвосты, /л. 265/ пластина соболя, 2 кошлока да лисица, а
собрав
тот государев ясак и поставил в Брацком остроге новой острог и оставил в том остроге енисейских служилых и
приборных
и охочих людей 30 человек и пошел вверх по Ангаре реке для
приискиванья
новых неясачных землиц и доехал де он Иван до Осы и
до
Беленя и до Иркута рек и с левою де старону река Кудани Кол, а впали де те все реки в Ангару реку и по тем де рекам многие неясачные брацкие и тунгуские люди живут и на тех ж реках он Иван брацким и тунгуским людем говорил, чтоб они государю были послушны и ясак с себя платили и брацкие де люди и тунгусы ему Ивану сказали чтоб им служилым людем зимовать и они де государю ясак дадут, а летом де у них соболей нет и он де Иван без государева указу зимовать у них не смел да и людей де с ним Иваном и запасу было мало и он, Иван, /л. 266/ вышел из Ангары реки на Байкал озеро и шел по Байкалу возле правую сторону и прошол Олгон остров и в Байкал де озеро текут Селенга да Баргузин реки, а с левую сторону Ангара река Малая и по тем рекам живут брацкие и тунгуские многие неясачные люди, а только, де на тех реках на Осе и на Белене и на Иркуте в Брацкой земле в брацких людех и тунгусах поставить острог и в том де остроге надобно устроить годовальщиков с 50 человек да другой острог поставить на Байкал[е] [и по Селе]н[ге] [?] реке или на Баргузине или Малой Ангаре и оставить служилых людей годовальщиков же против тогож и брацкие де люди и тунгусы государю будут послушны и ясак с себя платить учнут, а на Селенге де и
на
Баргузине и на Ангаре соболей добрых много и тех брацких и тунгуских людей под государеву царскую высокую руку привесть[123]
мочно, а как де те
остроги в тех
местех
устроять и от
служилых
людей иноземцем будет
страшно.
ЦГАДА, ф. 214 — Сибирский приказ, столб. 227, лл. 262—266, подлинник.
|
UcoZZ системойой
