1648 г. октября 12. — Наказная память якутского воеводы Дмитрия Францбекова Василию Нефедьеву и пятидесятнику Курбату Иванову о посылке их в Верхоленский острог на смену пятидесятнику Мартыну Васильеву, об укреплении «всякими крепостьми» Верхоленского острога и о приведении в «ясачное хозяйство» непокорных братцких людей.

/л. 19/ Лета 7157-го году октября в 12 день по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу и по приказу воеводы Дмитрея Андреевича Францбекова да диака Осипа Степанова Василью Ермолаевичю Нефедьеву да пятидесятнику Курбату Иванову. Итти им в Верхоленской Братцкой острожек для государева царева и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии дела, ясачного збору, и для прииску вновь неясачных людей. И дорогою итти бережно и сторожливо, и на стенах ставитца с караулом, чтоб пришед иноземцы братцкие люди над вами какова дурна не учинили. И как пришед в Верхоленской острожек, и приняти у пятидесятника Мартына Васильева Верхоленской острог и острожные ключи, и на остроге наряд, и в государеве казне деньги, и зелье, и свинец, и ядра пушечные всякие, и хлебные и всякие запасы, и государеву соболиную казну, и аманатов, и государевы товары иноземцом на подарки, все налицо. И велеть те хлебные запасы и зелье и свинец перевесить, а деньги счесть при себе. Да вам же Василью и Курбату взять у нево Мартына деньгам и хлебу прошлых годов приходные и росходные книги, и государеве ясачной и поминочной мяхкой рухляди /л. 20/ ясачные подлинные книги, что по их Васильев и Курбатов приход какие мяхкие рухляди и на которой год взять, и что на ком донять, и что с которово тунгуского и братцкого родов ясаку збираетца, и служилых людей по имяном, и имянную роспись з денежными и с хлебными и з соляными оклады, какова к нему из Якутцкого острогу за диячьею приписью прислана. И прежную наказную память, какова ему Мартыну дана, и иные наказные памяти, и о всех делех указные памяти, и всякие государевы дела и аманатов, хто имяны и которого роду князцов и лутчих людей ныне в аманатех в Верхоленском остроге, за ево Мартыновою рукою роспись же взять. А как они Василей и Курбат острог, и острожные ключи и наряд, и всякие дела, и денежную соболиную казну, и хлебные и всякие запасы, и приходные и росходные и ясачные приправочные имянные книги, и служилых людей по имяном, и имянную з денежными и с хлебными и з соляными оклады роспись, и аманатов и им имянную роспись же, и государевы товары возьмете, и вам в том во всем против сево наказу с ним Мартыном росписатца. А как роспишутца, и того Мартына выслать в Илимской острожек ныне осенью тотчас, а вам Василью и Курба/л. 21/ту быть в Верхоленском острошке до перемены и укрепить велеть тот острожек накрепко всякими крепостьми, чтоб в том острошке будучи для государева ясачного збору от приходу немирных неясачных братцких [128] людей безстрашно и без боязни [быть] и в том острошке оставить ково пригож, и велеть в том острошке жить бережно и караул был бы безпрестанно днем и ночью крепкой. А самим вам Василью и Курбату с служилыми и с промышлеными людьми ходить из Верхоленского острогу в походе на братцких неясашных людей, которые ко государьскому величеству непослушны, непокорны и говорити им, чтоб они были под государевою царевою и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии высокою рукою в вечном ясачном холопстве на веки неотступны, и ясак бы они братцкие люди с собя и с улусных своих людей давали. А для тех братцких непослушников неясашных людей имати вожей, выбирая из тунгуских ясачных иноземцев знающих людей добрых, сколько человек пригоже, чтоб хто знал, где в Братцкой земли провожати и указывати руским ратным людем не на ясачные места, где хто живет по кочевьям. А будет оне иноземцы братцкие /л. 22/ люди под государевою царевою и великого княза Алексея Михайловича всеа Русии высокою рукою будут послушны и покорны, и ясак с себя и с улусных своих людей по вся годы платить учнут, и им братцким людем жить на прежних своих кочевьях без боязни, и велит государь их оберегать своим государевым ратным людем. И как они братцкие люди учнут государев ясак и поминки давати, и им давать государево жалованье подарки по невелику против прежнево, как наперед сево давано государева жалованья подарки, и что кому дадут, писать в книги имянно, и тех новых людей поить и кормить государевым жалованьем довольно, и роспрошати у тех братцких людей про лутчих людей, а про кого скажут, и тех братцких людей по их вере привести к шерти на том, что им быть со всем своим родом и с улусными людьми под государевою царевою и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии высокою рукою на веки неотступно в прямом ясачном холопстве, и ясак государев с себя и со всех родов давати по их мочи по вся годы безпереводно. А которого роду тех новых братцких людей и ково именем к шерти приведут, и тех лутчих братцких людей имяна /л. 23/ у себя записывати ж. А приветчи их к шерти, и взять ис тех родов в аманаты лутчих людей по человеку, чтоб впредь с тех родов государев ясак и поминки было за кем имати по вся годы. А братцким князцом и их улусным всем братцким людем заказывать накрепко, устращивая государевою грозою и смертною казнью, чтоб оне торговых и промышленных людей грабить и побивать и ничем их теснить и изобижать им не велеть. А будет те братцкие новые неясашные люди учинятца непослушны, государева ясаку и аманатов давать не учнут, и ему Василью да Курбату, прося у бога милости, над ними поиск чинить, промышлять и войною всеми служилыми и промышленными людьми, чтоб их немирных братцких людей ратным обычаем войною смирить. А в аманаты б у них лутчих людей изымать, или жен их и детей взять, а как к женам своим братцкие люди придут, и из них взять в аманаты по тому ж лутчих людей, под ково б мочно впредь ясак на государя збирать, и взяв [129] аманатов, жен их и детей всех выпустить не опозоря. И смотря по тамошней мере, всякими мерами промышлять над иноземцы над братцкими людьми неоплошно с великим радением, чтоб государеве ясашной казне учинить немалая прибыль, которая б государю впредь прочна была и стоятельна, а себя б за ту службу видеть /л. 24/ в государеве жалованье. А будет где иноземцы своим насильством над промышлеными людьми учинят грабеж и убойство, и вам Василью да Курбату с служилыми людьми от тех братцких людей промышленых людей оберегать, и за теми ворами с служилыми и с промышлеными собрався по вестям ходить, прося у бога милости, над ними войною промышлять так же, как выше сево в сем наказе написано. И вам бы воров от воровства унимать, чтоб впредь государевым торговым и промышленым людем торговать и промышлять безстрашно, чтоб в их воровстве государеве десятинной соболиной казне порухи и недобору не было. А однолишно вам /л. 25/ государевым делом радеть, под государеву царьскую высокую руку братцких людей непослушных, которые государю ясаку не платят, приводить, смирять их, прося у бога милости, ратным обычаем войною безвесным тайным приходом, и на государя с них ясак имати на нынешней на 157-й год соболи и шубы собольи и ожерелья и пластины собольи и напольники собольи и лисицы черные и чернобурые и бурые и черночеревые и красные и шубы горностальи и бобры и выдры. А у которых братцких неясашных людей будет степные места, а не лесные, а в тех степных местех соболей и лисиц и бобров и выдр нет, и с тех людей имати иными какими зверьми или узорочными товары, что у них в их земле есть, золото и серебро или камки или каменье дорогое, а будет золота и серебра и иных никаких зверей нет, и на них имати скотом по их изможенью, а за тем бы они не роздумовали, что для своей ясачной звериной скудости им не быть под государевою высокою рукою, и им бы однолишно ни в чем в том не опасатца, и впредь бы государю прочно было и стоятельно, а им бы новым братцким людем не в тягость и не в налог, чтоб их тем от царьские высокие руки не отгонить. А будет они братцкие люди учинятца государю непокорны и непослушны, /л. 26/ ясаку с себя и с улусных своих людей платить не учнут и под государевою царевою и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии высокою рукою в вечном холопстве быти не захотят, и на них братцких людей, прося у бога милости, воевода Дмитрей Андреевич Францбеков да диак Осип Степанов будут они сами, собрався со многими большими ратными людьми, и велят их всех побивати и вешати и разоряти, и повоевав до основания, жен их и детей в полон возьмут. А будет они братцкие люди государю покорны и послушны во всем будут, и тех братких людей по тому ж приводити по их вере к шерти, чтоб они однолично были под государевою царьскою высокою рукою в вечном ясачном холопстве во веки неподвижно, и ясак сами с себя и с улусных своих людей по вся годы безпереводно платили, и их за то государевым жалованьем поить и кормить и [130] подарки им давать, смотря по человеку. А однолично б вам тем государевым делом радети и промышлять с великим радением, и с прежних ясачных тынгуских и братцких людей ясак на нынешной на 157-й год збирать по книгам и по сему наказу и по прежным наказным памятем, каковы примете у пятидесят/л. 27/ника у Мартына Васильевича за государевою ленскою печатью и за диачьею приписью, и всякие государевы дела делать по государеву крестному целованью в правду, смотря по тамошней мере, и тутурских пашенных крестьян принять, и меж служилыми и промышленными и всякими людьми росправа чинить, смотря по вине, от всякого дурна унимать. А как, /л. 28/ аже даст бог, ис походу прийдете, и тебе Василью с целовальником з Дружинкою Каргопольцом и служилыми людьми, которые ныне с вами из Ылимского острошку пошли, быть з государевою ясачною и с поминочною соболиною казною в Ылимской острожек, а Курбату Иванову с Верхоленскими служилыми людьми и с охочими промышлеными в походы ходить, прося у бога милости, так же, как выше сево в сем наказе написано. А будет вы Василей и Курбат не учнете своим нерадением и оплошкою в походы ходить, или учнете что для своей бездельной корысти не по сему наказу и не по прежным наказным памятей делать, или учнете чем корыстоватца, или с прежных ясачных людей не учнете государева ясаку по книгам збирать, а после про то сыщетца, и вам Василью и Курбату за то по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу быть в жестком наказанье. А что с вами послано служилых и охочих людей, и тому имянная роспись под сем наказом. А что бог подаст на погроме /л. 29/ скота или какова борошню или ясырю, и тому всему записка учинить.

К сему наказу воевода Дмитрей Андреевич Францбеков печать свою приложил.

 Архив ЛО ИИ АН СССР, к. 194, столб. 21, лл. 19—29.

Печатается по тексту, опубликованному в КПМЯ, № 19.

Библиографическое описание:

 СБОРНИК ДОКУМЕНТОВ ПО ИСТОРИИ БУРЯТИИ XVII век, УЛАН-УДЭ , ВЫПУСК 1. 1960г.

Сетевая версия – В. Трухин, 2009