|
П.Е. Ткаченко
О ТУГИРСКОМ ВОЛОКЕ.
До сих пор
бытует
распространенное
мнение, что олекминский путь на Амур, а значит и
открытие
Тугирского волока, связано с именем Ерофея Хабарова. Однако, в документах, касающихся его походов, нет ни одного подробного описания пути к
Амуру,
что свидетельствует о достаточности сведений об олекминском направлении ко времени хабаровских экспедиций.
После походов Максима Перфильева, Еналея Бахтиярова по Витиму и Ивана Москвитина на Ламу, русские первопроходцы начали активный поиск загадочной богатой реки Мамур -
Шилка
- Амур.
И первыми достигли Амура в 1644 году казаки под руководством Василия Пояркова. Более полугода они пробирались по рекам Алдан, Гонам и
Зея.
Путь оказался долгим, сложным и трагичным. Требовался новый путь, попроще. Разведка бассейна Алдана не дала положительных результатов, но зато Олекма - правобережный приток Лены - на несколько лет превратилась в оживленную трассу, по которой началось присоединение Амурских земель к России.
Самые первые сведения о Тугирском волоке записаны в Якутском остроге со слов Григория Виживцева, промышлявшего пушнину в 1645-1647 гг. на правобережном притоке Олекмы - Тугире (совр. Тунгир): "переходять де тунгусы на Шилку стороннею рекою Нюгою; а та де речка Нюга от его Гришкина зимовья с днище, сам он Гришка до той речки Нюги в лодке доезжал и на ней был, от той речки тот Камень в виду весь, а с той речки той реки Тугиря вершина пошла направо, подшиблась прочь под запад, а
речка
Нюга впрямь пала из того Каменя в тое реку Тугирь с левой же руки с восточную сторону, и по той де они речке Нюгою на Шилку и переходять, а
сказывают
де те тунгусы, что они по той речке Нюге вверх до вершины до Камени на оленях со вьюки переходять в пять дней, а с вершины той речки по Каменю на Шилкины пади на речку Уй итить день ходу, а тою речкою Уем, которая падет в Шилку реку, до устья Шилки на оленях же вьюками ходу четыре дни, всего от его зимовья тою речкою Нюгою и через Камень и за Камень Уем речкою до Шилки оленми на вьюках в девять или в десять День; а на той де усть Уи речки живут Дауры" (ДАИ, 1848, т. 3, с. 402.). Сам повествователь не ходил по этому пути, а лишь пересказал слова тунгусов (эвенков). И тем не менее, это одно из самых полных опубликованных описаний пути на Амур через Тугирский волок.
[38]
После сообщения Виживцева якутские воеводы Василий Пушкин и Кирилл Супонев посылают на разведку небольшой отряд служилых людей во главе с
Василием
Юрьевым. Вернувшись из похода, тот сообщает: "посылал я Васка из Тугирского зимовья служилых людей, Ларку Барабанщика... вверх по
Тугирю
реке, к Ивашку Квашнину в зимовье, а из
его
зимовья итить Ларке с товарищи по его Ивашковы чунницы (тропы -
П.Т.),
куда он Ивашко тянулся для соболиного промыслу за Шилской (Тугирский - П.Т.) волок; и
он
Ларка пошел по его Ивашковы чунницы к волоку Шилскому и за
волок"
(ДАИ, 1848, т. 3, с. 173). Таким образом, к 1648 г. в начале волока уже стояло зимовье Ивана Квашнина, который первым из
русских
"по Амазару реке" выходил на Амур. На обратном пути "пошел он Ларка с своими товарищи назад тою ж
чунницею,
и пришел к Шилскому волоку, а за волок шед
на
стоячем лесу тес делал, куды Шилскому волоку быть; а с Тугиря реки от Ивашкова зимовья итить Шилского волоку до
росох
до той реки, которая пала в Уру, а Ура течет в Шилку реку, негрузными нартами два
дни
налегке шли, тою рекою можно ходить вверх и вниз большими судами от тех росох" (ДАИ, 1848, т. 3, с. 173-174).
Это второе, достаточно полное описание Шилского (Тутирского) волока, как видно, сильно отличается от первого. Ясно, что речь идет о разных путях. О двух путях упоминает и Г. А. Леонтьева (Леонтьева Г.А., 1963, с. 117) Кроме приведенных описаний остальные имеющиеся сведения лишь вкратце упоминают об одном из приведенных путей. Попробуем очертить их на современной карте, хотя за три с половиной века многие географические названия изменились.
Для подкрепления документальных сведений в сентябре 1997 г. был проведен эксперимент на местности.
В период освоения Сибири и Дальнего Востока у русских, большую часть жизни проводивших в походах, было развито чувство ориентиров Да и сейчас у тех, кто живет в лесу, в путевых приметах спутать что-либо трудно. Один такой ориентир Григорием Виживцевым указан четко: "с той реки (Нюги - П.Т.) Тутиря вершина пошла направо, подшиблась прочь под запад". Речки Нюги сейчас нет, а в самом вероятном месте, где долина Тунгира "подшиблась прочь под запад" - в Тунгир впадает правобережный приток Гуля и расположен небольшой поселочек с тем же названием. Но как быть с речкой Нюгою? В сорока километрах вниз по течению от устья Гули в Тунгир впадает Ненюга, но на карте XIX века имя ее - Акуя. Может быть Нюга - это верховье Нюкжи, не впадающей в Тунгир? Вряд ли, так как Нюкжу называли тогда Нюкзя или Нюзя. Получается, что более всего к названию Нюга подходит Гуля. Ведь по описанию "речка Нюга впрямь пала из того Каменя в тое реку Тугирь с левой руки (по направлению
[39]
движения к Амуру -
П.Т.)
с восточную сторону" и "тот Камень весь в виду",
Правда Гуля только последние пять километров течет
с
восточной стороны, а основной водосбор находится к югу,
но
зато окружен хребтами Тульский и Зап. Люндор. А
Ненюга
хоть и течет с востока, но
не
из "Каменя", который "весь в виду", да и Тунгир поворачивает на
90
градусов с запада на север возле Гули, а не
у
Ненюги.
В поселке проведен опрос самых пожилых жителей. Никого старше 65
лет
среди них, увы, уже не осталось жителей. Ни об
истории
местности, ни о следах древних построек ни русские, ни
эвенки
ничего не знают. Берег понемногу размывается рекой, и даже постройки времен основания поселка (1930 г.)
почти
не сохранились. Что уж говорить о временах первопроходцев. Впрочем, живут люди в
этом
крохотном поселочке как в XVII веке
-
без магазина, без электричества и даже без власти.
При анализе сообщений о пути от
Тунгира
к Амуру с одним из них почти
все
понятно: "А от того Тугирского острожку чрез Нюкзю реку волоку сухим путем 10 дней на
край
Амура реки великой. А зимним путем нартами 5 дней итить. А
перешед
волок на усть Урки - реки, тут делать суды на
Амуре"
(РКО, 1969, т. 1. с. 327). Именно об
этом
пути поведал Виживцев. Единственный вопрос о Тугирском острожке. Со слов служилых людей Постника Володимерова и
Петра
Герасимова известно: "во 159 (1651) году, в августе месяце... на Тугирском де
волоку
острожку никакого нет и не бывало, а
стоят
де только два зимовья (Ивана Квашнина и Андрея Воропаева - П.Т.)..." (ДАИ, 1848, т.
3,
с. 346 -347). Известно, что и позже никаких укреплений здесь не
сооружалось.
Скорее всего, под Тугирским зимовьем (острожком) чаще подразумевалась постройка в устье Тунгира.
О другом пути говорил Ларион Барабанщик: "от Ивашкова зимовья итить до
росох
той реки, которая пала в Уру, негрузными нартами два дни, тою
рекою
можно ходить вверх и вниз большими судами от тех росох." (ДАИ, 1848, т.
3,
с. 174).О том же говорил и
"служилый
человек"
Федор Максимов: "во 158 (1650) году пришед на Амазар реку сделали под твою
государеву
казну дощаник девяти сажен, и в том дощанике по
той
Амазару реке на Амур выплыть не могли в
те
поры вода была мала" (ДАИ, 1851, т. 4, с. 94).
Но
если к Максимову нет вопросов, то Барабанщик задал загадку. Что
же
это за "росохи", от которых "вверх и вниз большими судами"? Если "Ура" -
это
Урка, как считают историки, то по ней
ни
в двух, ни в четырех днях пути от Тунгира ходить судами нельзя -
катастрофически
мало воды. Но ведь Барабанщик ходил тропой Квашнина и под Урой нужно
понимать
Амазар. Ведь он в несколько раз полноводнее Урки. К
тому
же в названиях тех времен не исключена путаница и доверять больше следует географическим
признакам.
Принимая эту версию, искать "росохи" нужно в бассейне Б. Чичатки, левобережном притоке Амазара.
[40]
Таким образом, определилось направление эксперимента. местного эвенка удалось разузнать все же о
заброшенной
тропе, ведущей к Чичатке. Затеси на стволах лиственниц заплыли корой, тропа заросла, но терялась редко и
перевалить
через Камень (хр. Зап. Люндор) не составило труда. В долине Пинжака, куда вывела вьючная тропа, несколько раз попадалась старая "аргушница" (нартовая тропа); сейчас ею уже не пользуются -
некому.
Эти старые тропы - нечто вроде символа запустения северных территорий.
От впадения в Тунгир Гули к
слиянию
Чичатки и Джапиджака, откуда по руслу Б. Чичатки можно начать продвигаться на дощаниках, 40 часов чистой ходьбы. Имея в виду "два дни негрузными нартами" и
путевую
практику, в которой более 10 часов в сутки идти можно только в
случае
крайней необходимости, получим 20 часов. На первый взгляд, расстояние не сходится по времени движения. Однако зимой, при готовой лыжне, с
легкими
нартами можно проходить в два - два с
половиной
раза больше, чем летом с захребетной ношей. О таком временном соотношении часто упоминается и
в
отписках первопроходцев. Л. Барабанщик, сообщая о двух днях, конечно же учитывал это обстоятельство, потому и упомянул о нартах. Исходя из вышесказанного, можно сказать с достаточной уверенностью, что Б. Чичатка - это река "которая пала в Уру", то есть в Амазар. Тем более что ближе к Тунгару "судоходной" реки попросту нет. "Росохи" же - в обычном понимании маловодные распадки - в данном случае
притоки
Пинжак, Дес и Чичатка.
Теперь немного о том, почему параллельно короткому волоку к Б. Чичатке существовал в два раза более длинный волок к устью Урки. Причем, судя по историческим актам, пользовались им значительно чаще. Ответ дает Максимов; "по той Амазару реке на Амур выплыть не могли... в те поры вода была мала". То есть этим путем можно было пользоваться только при хорошем уровне воды. И второй момент. Зимой, когда весь путь проходил посуху, амазарский вариант оказывался длиннее.
Таким образом, промысловики Григорий Виживцев и Иван Квашнин, явились первооткрывателями путей Тугирского волока.
После открытия начался бум. В 1648 году Иван Иванов и Петр Савин с другими промысловиками двинулись "...подставом, вверх по Олекме и по Тугирю реке на Шилку для торгов с новыми иноземцы..." (КГТМГЯ, 1936, с. 166). В 1649 году, в один год с Ерофеем Хабаровым, "торговые люди Василья Записи... и иные торговые и промышленные люди за волок на Шилку реку послали судов з 20 и больши для ради своих промыслов и торгов..." (КПМГЯ, 1936, с. 165).
Тут нельзя не вспомнить примечательную фигуру "охочего человека" Семена Аверкиева сына Косова Пинежанина, взятого на Амуре в плен.
[41] Ведь после похода Пояркова амурские жители к
русским
были настроены враждебно: "называли их Василья погаными людоеды. А тамо, государь, орды многие большие и земли пространнее Сибири. И
та
слава прошла по всем ордам и землям, что русские люди мертвых людей едят, и тем он Василий твоему царскому величеству позор учинил" (КПМГЯ, 1936, с.
46).
Однако, несмотря на такой настрой, один из даурских князцов впоследствии проводил "Сеньку Косого" вверх по Амуру, оказав, тем самым, немалую честь и засвидетельствовав уважение к русскому человеку (Леонтьева Г.А., 1963, с. 115).
Е.П. Хабаров, познавший самоуправство воевод, понимал, что только в связке с властью можно развернуться по-настоящему. В 1649 году он встретил направлявшегося к
месту
назначения нового якутского воеводу Францбекова и без особого труда заинтересовал его в организации экспедиции на Амур, приобретя в
глазах
"охочих
людей"
полномочия государственного приказчика, хотя и оставаясь, по сути, частным предпринимателем. В этом же году он вышел в поход и на Амур прибыл в начале 1650 года, пользуясь хорошо освоенным путем. |
UcoZ системойой
