|
Б. П. ПОЛЕВОЙ
УДК : 91 +912.43(47—17)«16/17»
О КАРТАХ СЕВЕРНОЙ АЗИИ Н. К. ВИТСЕНА
Большая «карта Татарии», составленная в
конце XVII в. голландским географом Н.
К. Витсеном, является первой в Западной
Европе подробной печатной картой, на
которой была изображена вся территория
Сибири вплоть до берегов Тихого океана.
Поэтому неудивительно, что эта карта
издавна привлекает к себе пристальное
внимание как наших отечественных, так и
иностранных исследователей. Еще в
середине XVIII в. выдающийся историк
Сибири акад. Г. Ф. Миллер (1761) писал:
«Сей картой начинается новый период в
землеописании и истории ландкарт в
России», так как Витсен «первым
изобразил на ней все от Енисея к востоку
лежащие страны, хотя не в совершенной
подлинности, однако гораздо точнее,
нежели все его предки».
Несмотря на то, что карте Татарии Н. К.
Витсена посвящено немало различных
работ, в истории ее создания многое еще
до сих пор остается невыясненным.
Продолжаются споры относительно самой
датировки карты. Одни безоговорочно
принимают поставленную на ней дату «1687
г.». Другие относят создание этой карты
к 1690 г. Третьи доказывают, что
имеющееся на этой карте посвящение Петру
I могло появиться только после 1696 г.,
после установления его единовластного
правления. Одни утверждают, что Н. К.
Витсен создал всего лишь одну большую
карту Татарии. Другие считают, что Н. К.
Витсен выпустил большую карту Татарии
двумя или даже тремя различными
изданиями. Дискуссия ведется и
относительно источников карты. По мнению
одних, в ее основу положен чертеж Сибири
1667 г., по мнению других — чертеж 1673
г., а иные готовы даже думать, что Н. К.
Витсен в своей карте использовал чертежи
С. У. Ремезова. Между тем опубликованные
голландские источники — сами сочинения,
дневники, письма Витсена1 и
некоторые новейшие исследования
голландских ученых — позволяют дать на
все эти вопросы достаточно определенный
ответ.
Сам Н. К. Витсен утверждал, что впервые
идея создания большой карты Татарии
(Северной Азии) у него возникла в 1665
г. во время пребывания в Москве. 19
января 1706 г. в письме к Г. В. Лейбницу
он писал, что еще в Москве «набросал ее
план» (Полевой, 1964, стр. 69). Однако
[125]
первоначально его работа шла медленно.
1666 — 1667 годы он провел во Франции, а
когда вернулся в Голландию, в его
распоряжении еще не было достаточного
числа источников, необходимых для
выполнения такой работы. Его первое
географическое сочинение о Московии,
законченное в 1668 г. (Witsen, 1966 —
1967), содержало еще весьма мало
сведений о народах Азии. В 1670 — 1671
гг. Витсена отвлекла поездка в Индию в
район Коромандельского берега и работа
над первым изданием его книги,
посвященной истории судостроения (Witsen,
1671). В 70-е годы XVII в. началась
политическая карьера Н. К. Витсена в
Амстердаме: в 1671 г. он становится
государственным советником, в 1673 г. —
членом муниципалитета, а в 1682 г. —
бургомистром. В связи с этим у него
значительно расширились возможности
получения различной информации, в том
числе и о странах Азии. Он чаще стал
встречаться с различными голландскими
коммерсантами, бывавшими в России.
Участились и его встречи с разными
иностранцами, посещавшими Голландию.
Именно в эти годы ему оказал
существенную помощь заезжавший в
Амстердам старый московский знакомый Н.
К. Витсена — А. А. Виниус, сам живо
интересовавшийся картографией Азии.
Тогда же Витсен получил первые
географические материалы и
непосредственно из Сибири. Со второй
половины 70-х годов XVII в . у него
установилась постоянная связь с
голландцами, жившими в Москве. Поэтому
именно в конце 70-х годов XVII в. Н. К.
Витсен смог серьезно заняться работой по
составлению своей первой карты Татарии.
Первое упоминание в печати о карте
Витсена появилось в 1680 г. (A Müller).
Это дало повод некоторым исследователям
сделать вывод, что будто уже тогда
существовала какая-то печатная карта Н.
К. Витсена. Но здесь явно шла речь о
первом рукописном варианте карты
Татарии, посылавшемся Н. К. Витсеном на
отзыв востоковеду Андреасу Мюллеру. В
1681 г. Витсен посылал ту же свою
черновую карту Татарии на просмотр
известному математику Дирку Рембрансу. В
письме от 16 января 1682 г. Д. Рембранс
весьма высоко оценил карту Витсена (Witsen,
1692, вводная часть; Gebhard, 1882, стр.
501 — 503). В 1683 г. рукописную карту
Татарии изучал в амстердамском домашнем
музее Витсена бургомистр голландского
города Девентера — Хейсберт Купер, в
1684 г. дважды опубликовавший свои
отзывы об этой карте. Из его отзыва,
напечатанного на латинском языке в
августе 1684 г., видно, что на этой
карте были изображены не только западные
районы Сибири с рекой Обью («или рекой
Карамбикум») и заимствованные у Плиния
мыс Табин и остров Тазата, но и Амур,
Иезо (Хоккайдо) и другие японские
острова, а также названы следующие из
народов, населяющих северо-восток и
восток Сибири: «Jacuti, Giliaki, Zuczari,
Lamuti, Koejari, Dauri, Singal, Jukagir...»
(Witsen, 1662, t. I, стр. 2). Сама
транскрипция этих этнонимов показывает,
что основная часть большой карты Татарии
уже тогда существовала и была основана
главным образом на данных, полученных из
России еще в 70-е годы XVII в. И если в
этом перечне айны — «куи» были названы «куярами»
и ошибочно отнесены к материку Азии, то
это означает, что уже тогда Н. К. Витсен
располагал и новейшими данными, впервые
сообщенными в 1678 г. Н. Г. Спафарием.
Поскольку известно, что сам Н. Г.
Спафарий побоялся выслать Н. К. Витсену
копии своих сочинений, то невольно
возникает предположение, что эти
новейшие русские сведения были получены
в Голландии скорее всего от А. А.
Виниуса, служившего вместе с Н. Г.
Спафарием в Посольском приказе и
пользовавшегося данными последнего при
составлении собственных чертежей Сибири.
В 1684—1685 гг. Н. К. Витсен продолжал
уточнять свою карту Татарии, явно
готовясь ее опубликовать. Известно, что
19 декабря 1685 г. голландскими властями
был выдан некоему Каспару Коммелину (Caspar
Kommelyn) патент на монопольное право
печатания карт Н. К. Витсена (см.
Keuning, 1954, стр. 98). В 1687 г. Н. К.
Витсен обратился к
[126] русскому
правительству с просьбой разрешить ему
поместить на своей карте изображение
короны русских царей. Это разрешение
было ему дано в «7196 году», т. е. в
году, который начался 1 сентября 1687 г.
и закончился 31 августа 1688 г. Тогда же
Н. К. Витсен заготовил картуши к своей
карте Татарии с датой «1687 г.» Однако в
1687 г. он не смог выпустить свою карту.
Это обстоятельство позволило ему
включить в свою карту изображение
несуществующего «острова Витсена» и
надпись, указывающую на то, что он был
открыт шкипером Флемингом 28 июля 1688
г. («’t. Eylandt Witsen ondekt by
Schipper de Vlaming den 28 Iuly Å
1688»). Известно, что Фламинг вернулся в
Голландию поздней осенью 1688 г. Поэтому
упоминание на карте об о. Витсена
естественно могло быть сделано не ранее
конца 1688 г. Биографу Н. К. Витсена
голландскому историку И. Ф. Гебхарду
удалось в дневниках Христиана Гюйгенса
найти важные записи, уточняющие ход
работ Витсена над большой картой
Татарии. Вот эти записи.
25 мая 1689 г.: «В полдень меня
познакомил господин Витсен со своей
новой картой Татарии, которой он
занимался двадцать лет. Она все еще
полностью не закончена».
19 июля и 4 октября 1689 г. Гюйгенс
отмечал в своем дневнике, что он вместе
с доктором Стэнли (Stanley) дважды
рассматривал карту Витсена. И лишь 3
ноября 1689 г. в дневнике Гюйгенса
встречается короткая запись: «Был занят
тем, что клеил карту Витсена» (Gebhard,
1881, стр.423).
Эти данные позволяют теперь уверенно
сказать, что Н. К. Витсен завершил свою
работу над большой картой Татарии только
к концу 1689 г. Последующие же месяцы
были заняты продолжавшимся гравированием
отдельных частей карты. Ее первые
оттиски смогли появиться лишь осенью
1690 г. Именно тогда они были отправлены
французским и английским ученым. Вскоре
к нему стали поступать новые письма с
весьма высокой оценкой его карты. Так,
29 ноября 1690 г. английский ученый
Роберт Саусвел (R. Southwell) писал Н.
К. Витсену: «Недавно на меня большое
впечатление произвел Ваш щедрый подарок
— карта Татарии. Это подобно открытию
Колумба, открытию мира. По крайней мере
это — повесть о тех частях мира, которые
испокон веков оставались неизвестными.
Ваше предприятие было столь обширным и
успех оказался столь неожиданным, что
публика с нетерпением ждет рассказа о
том, благодаря какой магии Вы оказались
способным создать такой труд» (Witsen,
1692, т. I, стр. 4 — 5; Gebhard, 1882,
стр. 250).
Ответ Н. К. Витсена на это письмо,
опубликованный в 1691 г. в № 193
лондонского научного журнала «Philosophical
Transactions», весьма часто цитировался
в литературе: «Прошло почти 28 лет с тех
пор как я совершил путешествие в Россию
и, находясь там просто для
удовлетворения своего любопытства, я не
только говорил с жителями этой страны,
но и со всякими татарами. Там я получил
первую информацию не только о положении
частей Московии, но и о странах,
находившихся весьма далеко. С тех пор я
не прекращал получать сведения
различными способами. Я посылал письма и
получал ответы из самых северных и
северовосточных стран мира. Я постоянно
переписывался с Москвой, Астраханью,
Грузией, Исфаганом, Польшей и
Константинополем. Я ежегодно получал
письма из Пекина, столицы Китая. Я
собирал целые тома дневников и росписей,
которые содержат названия гор, городов
со многими зарисовками, сделанными по
моим указаниям... На основании
материалов этого фонда, которые я
собирал в течение многих лет, сравнивал
между собой и приводил в порядок упорно
и непрерывно, и была сделана моя карта.
И все-таки я далек от мысли, что она
свободна от ошибок. И было бы неплохо их
обнаружить. Но их не так уж много и они
не так уж велики. Я сам испытываю
величайшие сомнения относительно
направления морских берегов...» (Gebhard,
1882, стр. 251).
[127]
Бесспорно главной «тайной» так
называемой «магии» Н. К. Витсена было
то, что он первым в Западной Европе смог
по достоинству оценить географические
известия русских, которым в XVII в.
довелось осваивать громадные просторы
Северной Азии.
Попытаемся уточнить, какими же русскими
источниками пользовался Н. К. Витсен при
составлении своей нашумевшей карты
Татарии «1687 г.»
Прежде всего Н. К. Витсен использовал
различные сибирские географические
чертежи. «Особенно полезной была, —
писал он, — небольшая, резанная по
дереву карта Сибири, сделанная по
приказу царя Алексея Михайловича
заботами сибирского воеводы Петра
Ивановича Годунова». Карта охватывает
северные области от Новой Земли до
Китая» (Witsen, 1692, предисловие).
Очевидно, что здесь речь шла о чертеже
Сибири 1667 г. Но недавно нам стало
известно, что к этому общему
примитивному чертежу был сделан целый
атлас, состоявший из серии путевых
чертежей (Полевой, 1966). Так, под № 4 и
5 в этом собрании чертежей — «прилогов»
были подробные чертежи р. Исети.
Нетрудно убедиться в том, что Н. К.
Витсен располагал и этими чертежами. В
своей книге «Северная и восточная
Татария» Н. К. Витсен (Witsen, 1705,
стр. 766) выразил сожаление, что при
изготовлении своей карты не смог из-за
недостатка места показать на ней многие
подробности с чертежа Исети и, в
частности, следующие притоки этой реки:
«Миас» (Moes), Каменку (Kamieska),
Терсюк (Torsoek), Кысылбаску (Kisilbas),
Ичкину (Ietskien), Маслянку (Moslenka),
Поторся (?) (Potorsa), Ольховку (Ooghofka),
Колчеданку (Kasiewani), Катайку (Kadoska),
Караульню (Kara Oelania), (вторую)
Каменку (Kamensai), Течу (Tetza), Синару
(Sinara), Росоху (Rosargha), Кару (?) (Kara).
Но зато, используя чертежи Исети, он
смог нанести на свою карту Татарии
отсутствовавшие на сводном чертеже
Сибири 1667 г. исетский «увал» («Oeval»)
и остроги — «Kataiskoy» (Катайский), «Schadrina»
(Шадринский), «Maslenska» (Масленский) и
др.
Особенно важно историкам картографии
обратить внимание на сообщение Н. К.
Витсена о том, что он имел дело «с
многочисленными неумело сделанными
географическими чертежами каждой
местности или реки» («met menigte van
geographische onvolmackte aftekeningen
van ieder Landschap, of River...»).
Витсен очень ценил эти чертежи, потому
что они были сделаны «самими жителями
или их соседями, собственным опытом, без
помощи каких-либо их
предшественников...» (Witsen, 1705,
предисловие). Большинство из них были
выполнены в виде «путевых полос» (Reis-Strecken).
И еще больше он имел росписей описаний
этих чертежей («beschreve Reis-Strecken»).
Несомненно, что среди них имелись и
многочисленные подробные, так называемые
«чертежи с урочищи», которые служили «прилогами»
не только к общему чертежу Сибири 1667
г., но и к другим общим чертежам Сибири.
Видимо, Витсен знал и чертеж Сибири 1673
г. и его «прилоги» — «чертежи в
подсвоение ясаку». Наконец, весьма
многие сведения для своей карты он смог
извлечь из тех многочисленных письменных
источников, основная часть которых была
им опубликована в первом издании его
книги «Северная и восточная Татария» (Witsen,
1692).
Все сказанное позволяет понять, почему
Н. К. Витсену удалось издать большую
карту Татарии с таким множеством самых
разнообразных сведений о Сибири.
В Россию готовая карта Н. К. Витсена
впервые попала только в начале 1691 г. 2
апреля о ней доложили царям Ивану и
Петру, а 27 мая от имени двух царей была
составлена благодарственная грамота Н.
К. Витсену 2.
[128]
В марте 1692 г. из Москвы в Китай было
отправлено посольство Э. Избранта Идеса.
С собой посол вез один из экземпляров
карты Витсена. Впоследствии в сочинении
Э. Избранта Идеса появились следующие
знаменательные слова: «Должен признать,
что первые представления об этих
областях я получил по карте от правящего
бургомистра города Амстердама
высокоблагородного и высокопочтенного
господина Николая Витсена, чьи заслуги
навеки останутся в памяти и почете всех
людей науки и культуры, поскольку он
первый ознакомил европейский мир со всей
Сибирью, странами калмыков, монголов и
других орд, расположенными вплоть до
самой Китайской стены и изобразил их на
карте, каковая и служила мне
путеводителем в моем путешествии и
основой к моей последующей карте...»
(Избрант и Бранд, 1967; стр. 268 — 269).
Переводчик и комментатор этого отрывка
М. И. Казанин не мог совместить это
сообщение Избранта Идеса с утверждением
историка А. И. Андреева (1940) о том,
что карта Н. К. Витсена, посвященная
Петру I, могла появиться не ранее
установления его единоличного правления,
т. е. 1696 г.; ведь если А. И. Андреев
прав, то тогда... «Идес не мог взять ее
в свое путешествие и сообщение его... о
том, что он пользовался ею в 1692 г.
является произвольной интерполяцией
амстердамских издателей» (Избрант и
Бранд, 1967; стр. 370). Такое допущение
может показаться вполне возможным, когда
вспомним, что Витсен 24 сентября 1709 г.
в письме к X. Куперу писал: «Путешествие
Избранта было составлено мною и издано
из материалов, которые он мне прислал» (Gebhard,
1882, стр. 322). Однако возникает
вопрос: действительно ли карта Н. К.
Витсена с посвящением Петру I могла
появиться только после 1696 г.?
К сожалению, сведения источников крайне
противоречивы. В 1692 г. в предисловии к
первому изданию своей книги «Северная и
восточная Татария (1692) Н. К. Витсен
писал, что посвятил свою карту двум
царям, а во втором издании (1705) —
одному Петру. Еще в 80-е годы в
западноевропейской печати появлялись
сообщения о том, что Н. К. Витсен
посвящает свою карту «русскому царю». Не
указывалось только какому именно.
Поэтому нельзя безоговорочно утверждать,
что карта, посвященная одному Петру I,
могла появиться только после 1696 г. Но
все же следует учесть, что картушь с
текстом посвящения на карте Н. К.
Витсена не раз менялась: ведь такова
была голландская система издания карт.
Их тираж отнюдь не выпускался весь
единовременно — они печатались по мере
надобности. Именно это-то обстоятельство
и позволило Н. К. Витсену трижды менять
на своей карте картушь с посвящением.
Как сам он указывает, первый рисунок был
им заготовлен с русской датой «7196 г.»
т. е. с годом, который начался 1
сентября 1687 г. и закончился 31 августа
1688 г. (Witsen, 1705, предисловие). Но
эта картушь так и не была использована
при публикации карты. Первоначально была
напечатана картушь, сделанная в «7199
г.», т. е. в 1690 — 1691 гг. Она,
возможно, содержала посвящение Ивану и
Петру, поскольку Витсен в 1692 г.
утверждал, что эта картушь «с позволения
царских величеств имела московскую
корону» (Witsen, 1705, предисловие). Но
когда Петр I стал единовластным
правителем России, Витсен естественно
обязан был давать картушь с посвящением
только одному Петру I. Поэтому не
исключена возможность, что А. И. Андреев
все-таки был прав: посвящение Петру I
могло появиться лишь на более поздних
оттисках его карты, а в распоряжении Э.
Избранта Идеса была еще карта,
посвященная двум царям. Но в таком
случае возникает вопрос: почему же Н. К.
Витсен на этих поздних отписках сохранил
без изменения свой второй картуш в
верхней правой стороне, где стояла
дезориентирующая исследователей
неправильная дата выпуска карты «1687»?
Вероятно, Витсен сохранил эту дату
потому, что на его карте «Татария»
изображалась в том виде, в каком она
была известна еще до заключения
русско-китайского Нерчинского договора
1689 г.
[129]
Карта Татарии «1687 г.» стала сразу же
весьма популярной в различных странах
Западной Европы. Ее широко использовали
картографы Н. де Фер, П. Шенк, Ф. де
Витт и др.3 Часто на нее
ссылались французские географы. К
сожалению, при этом кое-кто из них
поступил весьма неэтично по отношению к
Н. К. Витсену. 4 ноября 1705 г. Н. К.
Витсен, вспоминая этот период, с горечью
отмечал: «Когда вышла моя карта, над
которой я работал более 30 лет и
материалы для составления ее мне стоили
много тысяч, ее издали в Париже под
другим именем и заговорили очень
оживленно о некоторых ошибках, которые я
якобы допустил. Это было бы, однако,
неудивительно в таком труде, где столько
сотен названий, хотя я не признаю этих
ошибок» (Gebhard, 1882, стр. 309 — 310).
Во Франции Н. К. Витсена обвиняли
главным образом в том, что он будто бы
напрасно «расширил» Сибирь к северу и
востоку. В Париже некоторые географы
надеялись, что морской путь из Европы в
Китай севернее Сибири не столь уж велик.
Естественно, с этим Н. К. Витсен никак
не мог согласиться, так как по русским
данным имел более верное представление
об истинных размерах Сибири.
Значительный интерес к карте Н. К.
Витсена проявили некоторые ученые
Швеции, Польши, немецких и итальянских
государств.
В 1694 г. сам В. Г. Лейбниц счел нужным
лично обратиться к Н. К. Витсену с
просьбой прислать ему столь
необыкновенную карту. С этих пор между
В. Г. Лейбницем и Н. К. Витсеном
завязалась тесная переписка (подробнее
см. К. Muller, 1955).
Иногда западноевропейские картографы
попросту копировали большую карту
Татарии. Н. К. Витсен писал: «В 1696 г.
Карл Аллард в Амстердаме издал карту
Азии4, в которой принял за
образец мою большую карту Татарии,
изданную за несколько лет до этого и сам
сообщал, что использовал мои данные.
Действительно вся северо-восточная часть
— между Каспийским морем и Китаем и
между Великой Китайской стеной и
северным побережьем не что иное как
попросту дубликат моей вышеупомянутой
карты, за исключением некоторых мелких
исправлений, сделанных по моему же
указанию» (Witsen, 1705, предисловие).
Таким образом, именно большая карта
Татарии Н. К. Витсена способствовала
тому, что ученые Западной Европы смогли
получить реальное представление о всей
открытой русскими громадной Сибири.
На каком-то этапе (видимо, в конце 90-х
годов XVII в.) Н. К. Витсен сам внес
некоторые поправки в клише своей карты.
Так появился тот тип его карты, который
был обнаружен Г. Каэном в Париже в
коллекции карт Клапрота. Из описания
Казна (Cahen, 1911, стр. 62 — 72) видно,
[130]
что на этих более поздних оттисках карты
были сняты некоторые названия, например
«Krowowaja» в низовьях Енисея,
прилагательное «Nebchogimy»
(«Необходимый») у слова «nos» («нос») и
др. Густав Каэн, а вслед за ними историк
голландской картографии И. Кеунинг стали
называть эти оттиски карты Н. К. Витсена
«второй картой Татарии», хотя сам Витсен
считал эти исправленные экземпляры все
той же, первой большой картой Татарии.
Американский историк Ф. Гольдер (Golder,
1915) объявил, что ему удалось найти
зарисовку второй карты Татарии Н. К.
Витсена: «Alter Witsen, 1700». Он даже
воспроизвел ее дальневосточную часть (Golder,
1915). Голландский исследователь П. де
Бюк высказал мнение, что скорее всего Ф.
Гольдер принял за вторую карту Витсена
карту Карла Алларда 1696 г.
Действительно, между зарисовкой,
опубликованной Гольдером, и картой К.
Алларда имеется почти полное совпадение.
Но из различных источников нам известно,
что Н. К. Витсен действительно трудился
и над созданием своей второй карты
Татарии.
Еще в 1690 г, в книге «Historie des
Ouvrages des Schavans», изданной в
Роттердаме, указывалось, что Витсен уже
начал готовить второе, исправленное
издание своей карты (см. Witsen, 1692,
введение, стр. 7). Сам Витсен указывал,
что это желание у него возникло в связи
с полученными им из России новыми
картографическими источниками.
Действительно, уже после завершения
работ по составлению первой большой
карты Татарии Витсену прислали из России
ряд новых географических чертежей. Так,
еще в 1694 г. он получил еще один общий
чертеж Сибири, выполненный каким-то
немцем (Witsen, 1705). Судя по
сохранившемуся описанию, этот чертеж
Сибири был явно похож на второй чертеж
Сибири шведа Э. Палмквиста (Атлас, 1964,
№ 31). В середине 90-х годов Н. К.
Витсен добыл общий чертеж Сибири,
сделанный в Тобольске при воеводе
Салтыкове (см. Witsen, 1705, стр. 798 —
799; Трисман, 1950). Тогда же Витсен
завел переписку со шведским дипломатом
И. Г. Спарвенфельдом, который в 1690 г.
продал каких-то два чертежа Сибири
наследникам амстердамских картографов
Блау (Leibniz, 1964, стр. 591). Поэтому,
возможно, Н. К. Витсен пользовался
чертежами Сибири шведа И. Г.
Спарвенфельда.
Исключительно большое значение для
Витсена имела встреча в 1696 — 1697 гг.
в Голландии с Петром I и другими
участниками так называемого Великого
русского посольства. Именно тогда
русские сделали по карте Татарии ряд
весьма существенных замечаний. Особенно
ценными были замечания Ф. С. Салтыкова,
который в 1690 — 1692 гг. служил в
Тобольске стольником при отце своем —
тобольском воеводе С. И. Салтыкове. Ф.
С. Салтыков упрекнул Н. К. Витсена за
то, что он ошибочно нанес на своей карте
два города Березова: один (Beresof) у
самого устья Оби, другой (Beresoa)
несколько выше по реке. Вместе с тем
Салтыков первым указал Н. К. Витсену,
что между Азией и Америкой нет никакого
«соединения» и что, следовательно, его
примечание о том, что один из «носов»
восточной Сибири может быть соединяется
с Америкой неправильно (Witsen, 1705,
стр. 656).
Витсен дал обещание Петру I составить
новую карту Татарии, а участники
посольства пообещали Витсену прислать
новые географические материалы по
Сибири. Это обещание было исполнено и
вскоре Витсен начал усиленно работать
над новой картой Татарии. Сам Витсен
упоминает лишь об использовании
полученных им в самом конце 90-х годов
материалов Э. Исбранта Идеса, но,
видимо, тогда же он получил и кое-какие
чертежи С. У. Ремезова. Из писем самого
Витсена видно, что на рубеже двух веков
он довольно интенсивно работал над своей
«второй картой». Затем работа на
некоторое время приостановилась в связи
с подготовкой к печати второго издания
его книги «Северная и восточная Татария»
(Witsen, 1705), но по выходе книги снова
возобновилась.
[131]
4 ноября 1705 г. Н. К. Витсен писал X.
Куперу: «Если бог даст мне силы и
здоровья еще года на два, Вы увидете мою
большую карту, теперь уже до Японии,
Иедзо и Америки — целую и по частям, с
объяснением почти всех мест и городов. Я
напишу и о нравах, верованиях, занятиях,
торговле и т. д.» (Gebhard, 1882, стр.
310). 19 января 1706 г. Н. К. Витсен,
сообщая о своей дальнейшей работе над
картой, писал Лейбницу: «...я задумал
создать описание некоторых народов и
местностей, которые на ней нанесены. Эти
комментарии почти все уже закончены; но
поскольку я разделил свою большую карту
на несколько малых частей и некоторые из
них, особенно восточные, должны быть
пополнены и исправлены на основании
полученных за прошедшее время сведений,
позволивших мне точнее представить
географию Татарии, мне необходимо время
для того, чтобы начертить и
выгравировать всю ее, а я весьма занят
выполнением своих государственных и
городских обязанностей. Тем не менее я
надеюсь, что если Бог дарует мне
здоровье, я смогу закончить эту работу в
один или два года» (Сборник..., 1873,
стр. 60; перевод см. Полевой, 1964, стр.
69).
Но эти надежды Н. К. Витсена не
оправдались.
24 сентября 1709 г. Н. К. Витсен
жаловался X. Куперу: «С моей «Татарией»
мне не везет. Рукопись почти вся готова.
Но я заказал гравюры картин и уже
заплатил вперед несколько тысяч
гульденов. Гравер меня теперь
задерживает и, как я его не тороплю, не
могу получить работу всю до конца. Если
взять работу обратно и передать другому,
то я потеряю свои деньги. Но я годами
работал над измерениями, исчислениями,
давал указания и т. д. Начинать теперь
все заново мне невозможно. Я стар и силы
мои с каждым днем убывают. И так как
царь (Петр I) просил меня выполнить эту
работу, т. е. составить эти карты, то я
не могу издать их, не показав
предварительно ему. Я надеюсь, однако,
зимой закончить все и тогда я немедленно
покажу их царю и издам» (Gebhard, 1882,
№ 30, стр. 322).
15 февраля 1713 г. Н. К. Витсен опять
вспомнил о своей новой карте Татарии: «Я
уже много лет ничего для нее не смог
сделать. Она уже более 12 лет лежит.
Правда, я в нее внес много поправок и
добавлений. Все лежит написанным, но
силы мои слабеют и я слишком стар, чтобы
начать такую тяжелую работу по ее
исправлению, на что потребуется по
крайнем мере два года» (Gebhard, 1882, №
50, стр. 360).
В 1717 г. Н. К. Витсен умер, так и не
успев выпустить в свет свою вторую
большую карту Татарии.
Приведенные отрывки из писем Н. К.
Витсена показывают, что он разделил свою
вторую карту Татарии на несколько
отдельных листов, добавив к ним
этнографическое описание Северной Азии,
которое снабдил несколькими новыми
гравюрами-рисунками.
Естественно возникает вопрос: нет ли
надежды разыскать все эти материалы?
Николай Витсен умер, не оставив
наследников. Поэтому впоследствии все
его рукописи, карты и книги были
распроданы с аукциона: в 1728 г. —
рукописи, а в 1747 г. — библиотека (Koeman,
1961, стр. 47 — 49). Из каталога
аукциона 1747 г. видно, что вместе с
книгами продавались и «различные карты»,
в том числе «черновые наброски карт».
Как установил голландский историк Ф.
Люгт, среди распроданных карт была и
какая-то «целая карта Сибири, сделанная
на хорошей хлопчатобумажной материи»
(см. Koeman, 1961, стр. 49). Поэтому не
исключена возможность, что некоторые
рукописи и карты, принадлежавшие П. К.
Витсену, еще могут быть обнаружены в
каких-нибудь коллекциях. Так, еще в 1785
г. в третьем издании книги Н. К. Витсена
были опубликованы тогда случайно
найденные две карты Витсена, отражавшие
часть территории Дальнего Востока: «Lant
Kaarte van t’Oost Tartarie Autore N.
Witsen, Reip. Amst. senatore» (описана
Каэном — Cahen, 1911, № 212,
[132] стр. 337) 5.
«Neuve Lant — Karte der Tartars van
Niuche, Auctore N. Witsen Cons: Amst.» (Cahen,
1911, № 214, 332).
К сожалению, исследователи до сих пор не
смогли раскрыть происхождение этих карт.
Кеунинг считал, что вторая карта была
более древнего происхождения (Keuning,
1954, стр. 104). Но этот его вывод
противоречит некоторым известиям самого
Н. К. Витсена. Так, Витсен сообщал, что
он первоначально Пекин изображал на 40
параллели сев. широты, а затем, па
основании сообщений пекинского иезуита
Фербиста (Verbiest), перенес его к
северу на 4 градуса (см. Witsen, 1705,
предисловие). Между тем на первой карте
Татарии Пекин дан на 40 параллели, а на
второй на 44, что говорит за то, что
вторая малая карта «земли нюйчжей» была
сделана позже первой карты. Но карта
Татарии, опубликованная в 1785 г.,
кажется в сравнении с картой Татарии
«1687» г. более примитивной. На ней еще
нет ни одной надписи, которые Н. К.
Витсен заимствовал из китайского атласа,
доставленного Витсену иезуитом Ф. Купле
в 1684 г., но зато названия народностей
Дальнего Востока в ней даются в той же
транскрипции, которая была приведена Г.
Купером в его статье 1684 г. Это
заставляет думать, что в 1785 г. в
Амстердаме был опубликован тот самый
вариант карты Татарии, который был
сделан Н. К. Витсеном еще до 1680 г. Но,
с другой стороны, нам известно, что
тогда Н. К. Витсен составил карту
Татарии общую, а здесь уже дается лист
только на одну восточную часть Татарии.
Поэтому и возникает мысль: не является
ли он одним из тех листов второй карты
Татарии, которую, как мы знаем, Витсен
разделил на несколько отдельных листов.
Он мог взять для этого листа свою старую
карту, на которой уже имелось
изображение «Иедзо» (Хоккайдо): ведь он
же указывал, что на второй карте, в
отличие от карты Татарии «1687 г.», дал
все «до Японии, Иедзо и Америки». Под
западной частью Америки Витсен тогда
подразумевал... часть «Земли Компании».
И именно западная часть «Земли Компании»
и изображена на этой региональной карте
Татарии. Заметим, что Витсен здесь
допустил ошибку, перенеся Пекин на 44
параллель, ибо на самом деле столица
Китая расположена на 40-й. Весьма
произвольно он употребил на своей карте
Татарии «1687 г.» названия,
заимствованные из атласа, привезенного
иезуитом Купле. Не исключена
возможность, что Н. К. Витсен в
дальнейшем мог попытаться исправить все
эти свои ошибки. Поэтому пока еще нельзя
безоговорочно утверждать, что карта
Татарии, опубликованная в третьем
издании книги Витсена (Witsen, 1785),
была сделана до 1680 г. По мнению
голландского исследователя П. де Бюка
она могла быть сделана в 1692 — 1696 гг.
Но, несомненно, все содержание русской
части этой карты было основано на
чертежах, сделанных в России еще в
60—70-е годы XVII в. И, бесспорно, М. И.
Наврот была права, когда указывала, что
на этой карте показаны многие детали,
описанные в росписи чертежа Сибири 1673
г. Однако это еще отнюдь не означает,
что данная карта отражает сам общий
чертеж Сибири 1673 г. Более вероятно,
что на ней были обобщены все имевшиеся в
распоряжении Н. К. Витсена русские
географические материалы, имевшие
отношение к этой территории. Нетрудно
заметить, что на всех картах Татарии Н.
К. Витсена нашли отражение весьма грубые
ошибки, связанные с неумением соотносить
между собой путевые, региональные и
общие чертежи Сибири.
В 1911 г. Г. Каэн сообщал, что в
парижской национальной библиотеке в
коллекции Клапрота (№ 316), а также в
фонде «Liasse Tartarie» (№ 5) имеются
карты Витсена, изданные под названием: «Carte
nouvelle de la Grande Tartarie. Par
Monsieur N. Witsen. Bourgemaistere etc
etc a. Amsterdam». Каэн (Cahen, 1911,
стр. 87 — 89) дал краткое
[133] описание этой карты, в
котором указал, что она также во многом
отличается от известной большой карты
Татарии Н. К. Витсена, отражая,
например, южную часть Дальнего Востока,
вплоть до южных островов Курильской
гряды — «Земли Штатов» и «Земли
Компании». Каэн ничего не мог сказать о
происхождении этой карты и полагал, что
она была отпечатана еще в XVII в. Но
потом выяснилось, что эта карта на самом
деле печаталась значительно позже.
Кеунинг смог даже установить, что один
из ее экземпляров появился лишь после
1721 г. (Keuning, 1954, стр. 108). И
невольно возникает предположение, что
эта карта как-то связана с работой Н. К.
Витсена над его второй картой Татарии.
Таким образом, теперь становится вполне
очевидным, что сам Витсен считал, что
ему удалось опубликовать всего лишь одну
большую «карту Татарии». Другие карты он
называл лишь исправленными вариантами
первой карты. Вторую большую карту всей
Северной Азии он так и не успел
выпустить в свет. До нас смогли дойти
лишь варианты отдельных частей этой
карты.
Исследования по теме настоящей статьи
следует продолжить. Существенную помощь
в этих изысканиях советским ученым могли
бы оказать их голландские и французские
коллеги. |
UcoZ системойой
