Как пишет в своей работе "Неизвестные и малоизвестные материалы о протопопе
Аввакуме" В. И. МАЛЫШЕВ: "...Отписка воеводы Афанасия Пашкова и
челобитная даурских служилых людей о наказании протопопа Аввакума кнутом
хранятся в делах Сибирского приказа, № 508, лл. 184—187 и 188—193. Эти два
документа по-иному, чем Аввакум, освещают причину наказания его кнутом.
Последний свою ссору с воеводой, приведшую его на „козел“, объясняет тем,
что он попытался воспрепятствовать желанию Пашкова отдать замуж двух
шестидесятилетних вдов, которые ехали постричься в монастырь. „И чем бы ему,
послушав меня, — пишет Аввакум в автобиографии, — и вдов отпустить, а он
вздумал мучить меня, осердясь“. Это произошло на Шаманском пороге реки
Верхней Тунгуски...
Отписка и
челобитная подтверждают рассказ „Жития“ о том, что наказание Аввакума кнутом
произошло на Долгом пороге, и называют точную дату —
15 сентября 1656 года. Дальше показания „Жития“ и документов расходятся. И
отписка и челобитная стараются придать поступку Аввакума смысл заговора
против общественного порядка, представить его смутьяном, который хочет „в
вашей государевой Даурской службе в полку моем учинить смуту“. Они обвиняют
его в том, что он в своей „подметной памяти“ писал, что „везде в начальных
людех, во всех чинех нет никакия правды“, и другие „многия непристойныя свои
воровские речи“ говорил „почасту“...
Отписка и
челобитная написаны одной рукой, больше двадцати подписей на челобитной („руку
приложил“) сделаны в общем тремя-четырьмя почерками. Показательно и то, что,
посылая к царю отписку и челобитную, воевода не приложил к ним в качестве
доказательства „подметное письмо“, как полагалось бы сделать в таком важном
случае, а ограничился собственными показаниями и показаниями подчиненных
стрельцов. И это заставляет нас осторожно отнестись к сообщениям Пашкова.
Весьма вероятно, что, проявив горячность в отношении Аввакума и учитывая
возможные последствия, Пашков и сочинил оба документа, чтобы оправдать свои
действия..."
егодня в разделе
