В данной работе мы бы хотели остановиться на таком важном аспекте обеспечения обороны г. Тары, как наличие артиллерии в конце XVI—XVII в., а также показать особенность фортификации Тарской крепости для оптимального ее использования.
Тара, как и другие первые русские города в Сибири, возводилась как военный форпост для закрепления на уже занятой Российским государством территории, подавления сопротивления со стороны местной татарской знати и создания условий для продвижения русских отрядов дальше на восток. В «Наказе» царя Федора Иоанновича, данном князю Андрею Елецкому, которому и было поручено основать Тару, предписывалось, в первую очередь, сломить сопротивление хана Кучума, который после того, как оставил свою столицу Искер, ушел вверх по Иртышу и продолжал совершать набеги на земли, занятые русскими. Помимо этого, Тара должна была контролировать торговые пути, связывавшие Среднюю Азию с Сибирью, а царские посланцы должны были наладить добычу соли и доставку ее в Тару с Ямышевских озер в верховьях Иртыша.
В Царском Наказе подробно перечисляется количество служилых людей, отправляемых под командование А. Елецкого, а также оружия, в том числе и огнестрельного, военного снаряжения и припасов. Следует отметить, что для того времени отряд был оснащен огнестрельным оружием очень хорошо. Орудий и боезапаса с отрядом было поставлено: «... пищаль в 4 гривенки ядро, а к ней 200 ядер железных; пищаль деветипядная, 2 гривенки ядро, а к ней 200 ядер железных; 10 пищалей затинных, а к ним по 200 ядер к пищали, итого 2000 ядер; 10 пищалей долгих, а к ним по 200 ядер свинчатых, итого 2000 ядер ... Да в тот же в новой город послано 50 пуд зелья, 50 пуд свинцу»». [Миллер, 1999. С. 281]. Кроме того, А. Елецкому было наказано: «Да с Пелыми взяти у князя Петра Горчакова пищаль девятипядная, а к ней 200 ядр» [Там же. С. 281]. Важно отметить что, орудия и припасы собирали не только в Москве, но и в других сибирских городах (например, в Пелыме), находящихся в удалении от неприятеля.
Тарские воеводы начали боевые действия практически сразу после того, как была поставлена Тарская крепость. Уже в марте 1595 г. отряд тобольских и тюменских людей «с вогненным боем», усиленный тарскими казаками, под руководством Бориса Доможирова и Своитина Рупосова совершил поход вверх по р. Таре и в Барабу - против лояльных хану Кучуму волостей. В ходе этого похода был взят штурмом и сожжен Тунуский городок [Там же. С. 362]. Окончательно хан Кучум был разбит отрядом тарского воеводы Андрея Воейкова в 1598 г. Отряд в 700 русских и 300 татар дошел до левого притока Оби, р. Ирмень, где стоялось решающее сражение. В ходе него отряды Кучума были разбиты, сам хан бежал, а в руках русских оказались дети хана и его гарем [Акты исторические..., 1841. С. 3—5]. О применении огнестрельного оружия в этом бою известно из отписки Воейкова от 4 сентября 1598 г, в которой упоминается стрельба из пищалей по противнику, переплывающему через Обь [Там же. С. 3]. В данном случае стоит оговориться, что в литературе присутствует некоторая путаница в том, что подразумевать под пищалью и пушкой, и какие функции они выполняли - ручного огнестрельного оружия или артиллерии. На наш взгляд, применение [181] пищалей диктовалось их калибром и, исходя из этого, из них могли стрелять с упора в походных условиях или только стационарно с использованием «лафета».
С разгромом хана Кучума обстановка в Прииртышье не стабилизировалась. Более того, исчезла определенная сила, которая оберегала местное татарское население от набегов степняков со стороны казахстанских степей. В XVII в. противостояние Российскому государству возглавили сыновья, а потом - и внуки хана Кучума. В своей борьбе за воз- рождение Сибирского ханства они опирались на ту часть тюркоязычного населения, которая не пожелала принимать российское подданство и откочевала на еще неподвластные России земли. Кроме того, кучумовичей поддерживали остатки Ногайской орды, а позднее - прикочевавшие с востока на Иртыш калмыки. С 1606 по 1634 гг., пожалуй, не было года, когда деревни тарской округи не подвергались нападению. Особенно сложная ситуация была в 1629—1634 гг., когда и сама Тара неоднократно подвергалась набегам и осаде.
В связи с этим, боеспособность тарского гарнизона постоянно увеличивалась. Воевода Ю. Шаховский, принимавший крепость у С. Ислентьева в июне 1627 г., в счетном списке «наряда» отмечал, что в городе по башням было 10 затинных пищалей со 160 ядрами. Кроме того, на раскатной башне была установлена полуторная медная пищаль с 280 железными ядрами. Что же касается Тарского острога, то здесь на Новой Пятницкой, Чацкой и воротной Борисоглебской башнях также были установлены пищали скорострельные с 270 ядрами и, кроме того, по всем четырем башням - волконейки с 2600 ядер [РГАДА. Ф. 214. Д. 1296. Столб. 4. Л. 227, 429—429об]. После пожара 1669 г. город был перестроен. В 1689 г. князь Г. Волконский, передававший управление Тарой воеводе Н. Ивашкину, отмечал, что острожные сооружения не достроены, а башни не покрыты «за скудостью служилых людей». В городовых проезжих воротах, ведущих в острог, была установлена медная пищаль, на зелейном погребе с 431 ядром - еще одна скорострельная. В остроге по башням Ильинской и Борисоглебской стояло по одной пищали [РГАДА. Ф. 214. Кн. 11. Л. 429].
Под раскатом в данном случае подразумевается помост, который устраивали с внутренней стороны стен или внутри башен для организации «верхнего» и «среднего» боя. Такое сооружение повышало устойчивость тыновой стены, если помещалось за ней, а в сочетании земляного вала с тыновой оградой усиливало обороноспособность стены. Строительство подобных фортификационных сооружений требовало значительных трудозатрат и большого количества рабочих рук, которых в Таре не было в достатке. Похожие сооружения выявлены в Тобольском кремле, в ходе археологических работ 2008-2009 гг. [Матвеев, Аношко, Селиверстова, 2009. С. 8], а также в Саянском остроге [Скобелев, Шаповалов, 1995. С. 144].
Археологические раскопки на месте расположения крепостной стены в 2009 г. частично подтвердили письменные источники. В процессе работ было полностью исследовано основание одной из башен Тарской крепости, на наш взгляд, предположительно Княжьей. Остатки башни, точнее нижние четыре ее венца, были зафиксированы в 10 м от края коренной террасы Иртыша. Первоначально башня представляла собой в плане правильный восьмигранник с длиной каждой стены около 2 м. Судя по основанию, башня имела коническую форму или, по крайней мере, таким была ее нижняя часть [Татауров, 2009. С. 396]. К сожалению, внутри башни находок, связанных с огнестрельным оружием, не зафиксировано. Внутри башни - у ее основания - была сложена небольшая печка, которая служила для обогрева караульных и могла использоваться как источник постоянного огня для пушек. В ходе нескольких лет раскопок Тарской крепости и острога найдено одно каменное ядро и два деревянных: это пока единственные археологические свидетельства наличия артиллерии в Таре.
В фондах Тарского историко-краеведческого музея сохранилось пушка, относящаяся к рассматриваемому нами периоду: это Волконейка. Название орудия произошло от английского слова фальконет (англ, falconet - молодой сокол), и на русский лад стала именоваться волконейкой. Специалисты музея датируют пушку XVIII в. На наш взгляд, это неверно: в XVIII в. такие орудия в Тару уже не отправлялись, тогда как в первой половине XVII в. волконейки стояли на четырех башнях города. У пушки имеются по бокам два кольца, поэтому можно предположить, что она крепилась с их помощью к станку, на котором стояла. К сожалению, мы не имеем сведений о том, кто и где отлил это орудие ввиду отсутствия на нем клейма. Также отсутствуют ядра к пушке.
Несмотря на то, что в середине XVII в. военно-политическая ситуация в крае несколько стабилизировалась, количество огнестрельного оружия и пушек в Таре было еще велико. Согласно росписи служилых людей и военных запасов за 1684—1685 гг., в Таре числились пищаль медная полуторная 6 гривенки, пищаль медная 5 гривенок, пищаль медная 3 гривенки, 2 пищали медных 2 гривенки, пищаль скорострельная железная, 3 волконейки железные, 10 пищалей затинных, ко все пушкам 770 ядер железных, 1927 свинцовых. Пушкарей 10 человек [Миллер, 1999. С. 335].
Сводные данные о гарнизонной артиллерии мы отразили в табл. 1.
Пушкари в городе числились практически с основания города, поскольку, согласно грамоте от 10 февраля 1595 г., «на Тару» были отправлены «с Москвы» пушкари, чтобы «держать наряд для похода на Кучюма царя», причем «всякие пушечные и пищальные запасы» были довольно внушительны: 5 скорострельных пищалей и 600 железных ядер [Миллер, 1999. С. 335]. Если считать, что к каждой пищали был приставлен человек, то в Таре их должно было быть не менее 5. Таким образом, больше пушкарей было только в Тобольске (11 человек), ввиду его значимости в военном плане. Для сравнения: в Сургуте их было 5, в Березове и Пелыме - по 3, в Мангазее - 2.
Хлебное жалованье пушкарей и затинщиков было практически таким же, как хлебные оклады тарских служилых людей пешей службы, и составляли в среднем на человека 3,1 четверти ржи (24,8 пудов или 406 кг) и 2,4 четверти овса (192 пуда или 314 кг). Соляные оклады служилых людей составляли: на женатых казаков - по 2, а на холостых - по 1,5 пуда [Гончаров, Ивонин, 2006. С. 25-26].
[182] Таблица 1

Сводные данные о количестве артиллерийских орудий и боезапаса к ним в г. Тара (1594—1689 гг.)

 

Примечание: Таблица подготовлена по архивным и опубликованным данным: [Дополнение к Актам..., 1869. 271; РГАДА. Ф. 214. Д. 1296, Стлб. 4. Л. 227, л. 429—429об; Миллер, 1999. С. 361].

Военные действия, которые проводили в конце XVI—XVII в. против российских властей хан Кучум, его сыновья и внуки, убеждают, что после утраты своих военно-административных центров, находившихся в лесостепных районах Западной Сибири, противник сохранил еще достаточно сил, что бы вести активную борьбу против русских отрядов. В связи с этим, мы категорически не согласны с Ю.С. Худяковым, который пишет, что за данный период ни сам хан Кучум, ни его потомки не предприняли ни одной попытки осады или штурма русских городов и острогов [Худяков. 2012. С. 44]. Тара только в начале лета 1634 г. выдержала сначала осаду, а через полтора месяца - еще один набег калмыков во главе с кучумовичами [Материалы..., 1959. 63—64]. Естественно, что артиллерия города сыграла ключевую роль при отражении атак неприятеля. По этой причине татары и калмыки в основном разоряли русские и татарские деревни в Прииртышье и не подступали к Таре. Враг понимал, что справиться с «огненной» силой русских воинов степняки не в состоянии.
В официальных документах г. Тары XVII в. редко упоминается использование русскими огнестрельного оружия. Вероятно, русская администрация стремилась урегулировать конфликты с калмыками мирным путем. Толью в крайних случаях, когда отношения между сторонами становились непримиримыми, свое веское слою говорили пушки.
Таким образом, история развития артиллерии г. Тары в конце XVI—XVII в. была тесно связана с общей внутриполитической и международной обстановкой в Российском государстве.
Изучение артиллерии в г. Тара не может быть на этом закончено. Выявлена лишь артиллерийская часть до юнца XVII в. Пока не решены вопросы о цейхгаузе города, который при таком количестве орудий и боезапаса обязан был быть. Не найдены орудия, которые бы помогли установить места их изготовления и авторов. Между тем, это планы дальнейших исследований.

Источники и литература

Акты исторические. - СПб., 1841. - Т. 2. - 482 с.
Гончаров Ю.М., Ивонин А.Р. Очерки истории города Тары конца XVI—начала ХХ вв. - Барнаул: Изд-во «АзБука», 2006. - 188 с.
Дополнение к Актам историческим - СПб., 1869. - Т. 11. - 332 с.
Материалы по истории русско-монгольских отношений. 1607-1636 гг. - М.: Изд-во «Восточная литература», 1959. - 352 с.
Матвеев А.В., Аношко О.М., Селиверстова Т.В. Основные итоги археологического изучения верхнего посада Тобольска в 2007—2009 гг. //Вест. ТюмГУ. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2011. - № 2. - С. 6—11.
Миллер Г.Ф. История Сибири. - М.: Изд-во «Восточная литература», 1999. - Изд. 2-е, доп. - Т. I. - 630 с.
РГАДА. Ф. 214. Д. 1296.
РГАДА. Ф. 214. Кн. 11.
Скобелев С.Г, Шаповалов А.В. Оборонительные сооружения Саянского острога // Военное дело и средневековая археология Центральной Азии. - Кемерово, 1995. - С. 138—148.
Татауров С.Ф. Археологические исследования исторического центра города Тара в 2009 г. // ПАЭАССТ. - Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2009. - Т. XV. - С. 396—400.
Худяков Ю.С. Оборона южных рубежей западной Сибири русскими воинами в конце XVI—первой трети XVII в. // ГНС Гуманитарные науки в Сибири. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2012. - № 1. - С. 41—45.
Воспроизводится по:

Культура русских в археологических исследованиях: сб. науч. ст: В 2-х томах / Под ред. Л.В. Татауровой, В.А. Борзунова. – Омск; Тюмень; Екатеринбург: Изд-во Магеллан, 2014. – Том I. С. 180 – 182.