Есть в истории России сражения, о которых в учебниках написано всего несколько строк, хотя их значение выходит далеко за пределы локальных событий и оказывает большое влияние на последующие действия общегосударственного уровня. Именно таким было Ачанское сражение, произошедшее 24 марта (3 апреля по новому стилю)* 1652 года у стен небольшого укреплённого городка на левом берегу в нижнем течении реки Амур. Оно вызвало большую обеспокоенность маньчжурских властей действиями русских землепроходцев по освоению фактически ничейных земель Приамурья и имело серьёзные последствия для дальнейших военно-политических отношений в регионе. О самом сражении сохранилось мало письменных воспоминаний его участников, многие детали остаются неизвестными, и, самое главное, до сих пор точно не установлено место, где это сражение происходило. Единственным наиболее полным документом того времени является отписка самого Ерофея Павловича Хабарова о походе по Амуру в 1651 — 1652 гг. и военных действиях против маньчжуров¹. Она была составлена спустя несколько месяцев после осады Ачанского городка и поэтому, несмотря на возможную субъективность оценок, в целом правильно отражает те события, как и некоторые другие документы того времени².
После экспедиции В.Д. Пояркова (1643 — 1646) на реку Амур и в приамурские земли с их плодородными почвами и умеренным климатом, позволявшими выращивать многие сельскохозяйственные культуры, этот пока слабо заселённый край казался сказочно богатым, привлекая к себе многих служилых и вольных людей, постепенно, но уверенно начавших его осваивать.
Первым оценил перспективы использования Приамурья, природа которого была очень похожа на север европейской части России, устюжский крестьянин Е.П. Хабаров, к тому времени имевший на реке Лене своё достаточно крепкое хозяйство. Его вооружённый отряд в количестве 70 казаков, выступив из Якутска осенью 1649 года и пройдя по рекам Лене, Олекме, Тугиру и Урке, ранней весной следующего года достиг Амура. Собрав сведения об окрестной территории и убедившись в малочисленности своего отряда, Ерофей Павлович вернулся в Якутск за подкреплением. Здесь он получил дополнительные силы, оружие и новые инструкции. Якутский воевода Д. Францбеков в отписке царю указал: «В нынешнем во 158(1650) году, июля в 9 день, отпустили мы, холопи твои, на твою государеву службу в новую Даурскую землю, на великую Амур реку, приказного человека Ярофея Павлова сына Хабарова да с ним служилых людей двадцать одного человека». Ещё 117 человек изъявили желание пойти с Хабаровым на свой страх и риск.
Серьёзным дополнением к вооружению, уже имевшемуся в зимовавшем на Амуре отряде, стало следующее: «Да ему ж, Ярофею, дано для ратного бою пищаль полковая медная да две пищали железных. Да к тем пищалям в запасы десять пуд зелья пушечново, да свинцу десять же пуд, да сто девяносто ядер свинцовых весом два пуда, двадцать пять пищалей да десять пуд зелья ручнова, да свинцу десять же пуд, да тридцать четыре куяка, да двадцать трои наручи, да тринадцать шапок ерихонских, да две шапки-мисюрки, да пансырь»³.
Зиму 1650/51 года отряд казаков провёл в Албазинском городке, по-своему перестроив существовавшее на этом месте даурское укрепление. Оно располагалось в устье небольшой реки на левом берегу Амура и с двух сторон было защищено высокими и крутыми склонами. Этот городок стал центром Российского Приамурья, сыгравшим впоследствии большую роль в освоении обширной территории.
Построив дощаники, в середине июля 1651 года отряд отправился вниз по Амуру с целью найти более удобные земли для оседлой жизни и заведения пашни. Однако деловые отношения с местным населением не складывались, и пришлось спускаться всё ниже по течению Амура. Так продолжалось до самой осени: «И сентября в 29 день (9 октября по новому стилю. — А.М., В.Ш.) наплыли улус на левой стороне, улус велик… и тут город поставили, и с судов выбрались в город». Свободного пространства для строительства укреплённого городка на самом мысу у берега не оказалось, поскольку это место было занято юртами местных жителей. Глубокая и узкая, немного извилистая протока позволяла увести дощаники подальше от Амура и делала их невидимыми с реки. Здесь, рядом с протокой, в 300 — 350 м от амурского берега имелось возвышение, защищённое с двух сторон естественными рубежами — крутым склоном протоки и глубоким оврагом, впадавшим в неё. Оно было очень удобным для строительства городка и находилось рядом с Ачанским улусом, жители которого могли принести пользу во время длительной зимовки.
Единственный недостаток выбранного места — за пологим, [73]но высоким береговым валом, протянувшимся вдоль Амура, имелось обширное мёртвое пространство, не просматривавшееся из городка. Расположившийся там ночью враг мог незаметно и неожиданно напасть на казаков «из прикрыта». За время зимовки таких нападений было два, и оба — рано утром. Днём же незаметно подойти к этому берегу было невозможно, так как часть казаков постоянно находилась в улусе, и кто-то из них мог вовремя поднять тревогу.
Самое значительное сражение между отрядом казаков и маньчжурами произошло ранней весной 1652 года. Регулярное маньчжурское войско вышло из Нингуты, города, расположенного на реке Сунгари в 1100 км от Ачанского городка, и в течение трёх месяцев двигалось к намеченной цели — укреплённому городку. На каждых двух воинов приходилось по три лошади. Войско насчитывало 600 человек и было вооружено шестью пушками, тридцатью пищалями и двенадцатью петардами для разрушения стен. Пищали имели по три — четыре связанных вместе ствола, но были без замков и поэтому не отличались высокой эффективностью при стрельбе. В глиняные петарды засыпалось по одному пуду пороха. Общее командование военными действиями осуществлял начальник гарнизона Нингуты Хайсэ, направивший на Амур войско под руководством военачальника Сифу, которого в отписке Хабаров называл Есинеем. Часть этого войска состояла из добровольно примкнувшего и насильно включённого в его состав местного населения, в результате чего общая численность воинов составила более 2000 человек.
Нападение на городок, в котором находились всего 206 чело
век, произошло неожиданно рано утром 24 марта, когда «сверх Амура реки славные ударила сила из прикрыта на город Ачанской на нас казаков, сила Богдойская, все люди конные и куячные». Несмотря на неожиданность нападения, часть казаков, располагавшихся в улусе, успела добежать до укреплённого городка под защиту его стен. Последние, вероятно, были невысокими, поскольку казаки легко «переметнулись» через них и вместе с находившимися здесь защитниками укрепления бросились отражать атаку.
Казаки были вооружены дульнозарядными гладкоствольными пищалями и мушкетами с фитильными замками. Дальность поражения этого «мелкого оружия» составляла от 140 до 800 м, а скорострельность достигала одного выстрела в минуту. Сколько всего такого оружия было в отряде, неизвестно. Вполне вероятно, что его количество заметно превышало аналогичное вооружение противника. К тому же у осаждённых были три пушки, из которых одна большая — медная.
Сражение началось интенсивной стрельбой из всего имевшегося с обеих сторон огнестрельного оружия. Пушечная дуэль продолжалась «с зори до схода солнца». Для нападавших ситуация осложнялась тем, что подступить к стенам городка сразу со всех сторон и окружить его полностью было невозможно, поскольку с двух сторон перед ними находились достаточно крутые и высокие склоны. Даже обстрел из пушек с этих направлений был бы неэффективным.
Основной натиск на городок приходился со стороны Амура, с достаточно обширного ровного пространства. Однако протяжённость фронта для атак была небольшой, так как размеры самого городка не превышали 50 х 80 м. Это наряду с невозможностью из-за рельефа местности окружить городок лишало преимущества нападавших, вынужденных расположиться на открытом пространстве. При этом следует учесть, что большинство маньчжурских воинов не имели огнестрельного оружия. Такая ситуация позволила оборонявшимся сосредоточить ударную силу всех своих пушек на главном направлении защиты.

c. Нижние Халбы (вид со стороны Амура)

Потери были и там, и там, однако к концу дня перевес оказался на стороне маньчжуров, которые, несмотря на массу убитых и раненых, прорвались к сложенной из брёвен стене и «вырубили… три звена стены сверху до земли». Наступил критический момент боя. Маньчжуры ворвались в город, что-то громко кричали и, вероятно, были уверены в своей победе. Казаки приготовились к худшему и между собой решили, что «помрём мы казаки все за один человек против государева недруга, а живы мы казаки в руки им Богдойским людям не дадимся». Пока нападавшие с трудом пробивались в узкое проломное место, казаки прикатили сюда большую медную пушку и «почали из пушки по Богдойскому войску бити и из мелкого оружия учали стрелять из города, и из иных пушек железных бити же стали по них». В этом эпизоде битвы удалось нанести серьёзный урон живой силе противника («побили многих»). Не ожидавшие такого отпора враги замешкались и «от того… пушечного бою и от пролому отшатились прочь». Не надеясь уже на защиту разрушенной стены, большая часть казаков совершила отчаянную вылазку. Их смелый манёвр вызвал замешательство, а рукопашная схватка окончательно сломила против[74]ника. Казаки решительно бросились за отступавшими и стали нещадно рубить убегавших маньчжурских воинов. О панике в их войске свидетельствует тот факт, что маньчжуры «прочь от города и от… бою побежали врознь», бросив значительную часть своих лошадей и все припасы.

Предполагаемое место расположения Ачанского городка в окрестностях с. Нижние Халбы (вид в сторону Амура)

Победа была полной. В бою маньчжурское войско потеряло убитыми 676 человек. Потери русских воинов составили всего 10 человек. Казаки захватили богатые трофеи — 830 лошадей, обоз с хлебными запасами, 17 скорострельных пищалей, две железные пушки и 8 знамён. Возможно, часть оружия была брошена в снегу и не найдена после боя. Необходимые для подрыва крепостных стен петарды (этот метод осады маньчжуры успешно использовали при взятии китайских городов) не пригодились, поскольку стены городка были построены из толстых брёвен. Этот просчёт оказался роковым для нападавших.
Весть о поражении достигла маньчжурского двора в Пекине. Как сообщали китайские источники, организаторы и руководители похода понесли наказание. Начальник гарнизона Хайсэ был казнён, а военачальник Сифу отстранён от должности и получил сто ударов плетьми.
К сожалению, место сражения до сих пор не установлено, несмотря на многочисленные попытки найти Ачанский городок. Его искали многие учёные, историки и краеведы начиная с середины XIX века. Первым из них был известный исследователь Сибири и Дальнего Востока Р.К. Маак⁴. Он предполагал, что местом зимовки отряда Хабарова был правый берег Амура вблизи нынешнего китайского города Фуюань в 60 км выше по течению от современного Хабаровска. Но большинство исследователей считали, что Ачанский городок находился ниже устья реки Уссури. Дальневосточные журналисты и писатели «помещали» его на берегу Амура между г. Хабаровском и с. Троицким, в окрестностях г. Комсомольска-на-Амуре, у с. Омми в Амурском районе, с. Сарапульского и в других местах⁵. Наиболее серьёзный научный анализ на основе исследования отписок Хабарова и других участников амурских походов провёл известный историк Б.П. Полевой⁶, сделав вывод о том, что отряд землепроходцев зимовал вблизи современного с. Ачан в Амурском районе Хабаровского края.
Проведённые в начале 70-х годов прошлого века экспедицией Института истории, филологии и философии Сибирского отделения АН СССР и Приамурского географического общества раскопки никаких достоверных следов отряда Хабарова не вскрыли⁷. Тем не менее в 1977 году с. Болонь переименовали в с. Ачан, а в 2001-м на его окраине, на самом высоком месте, соорудили памятник, надпись на котором гласит, что именно здесь была зимовка и произошла Ачанская битва. Однако это село расположено на пологом склоне, из любой точки которого всё далеко просматривается, поэтому неожиданности нападения на городок, если бы он находился здесь, не могло быть. К тому же это место расположено далеко от основного русла Амура, на берегу протоки Сий, ведущей в озеро Болонь. Вполне очевидно, что Хабаров не мог уйти с берега реки, потеряв тем самым стратегически выгодное положение. Да и в отписке говорится, что, двигаясь по Амуру, «наплыли улус» и здесь стали зимовать.
Вновь к вопросу поисков Ачанского городка обратился известный дальневосточный историк Ю.М. Васильев8. Основываясь на оценке возможной скорости движения отряда, он полагал, что городок мог находиться на левом берегу Амура между современными г. Комсомольском-на-Амуре и с. Киселёвкой.
Детальный анализ отписки Хабарова в сочетании с изучением географических карт, гидрологических характеристик реки, особенностей рельефа и оценкой местности с позиций возможных действий отряда во время сражения раньше не проводился. Важным моментом при этом могло стать сопоставление и, самое главное, совпадение отмеченных в отписке природных особенностей пути с современными характеристиками местности.
Для решения поставленной задачи очень важно правильно оценить скорость передвижения отряда Хабарова вниз по Амуру. В те времена единственным мерилом пути было количество дней пла[75]вания. В отписке постоянно говорится о днях пути до того или иного места. Расстояния до приметных мест (гор, устьев крупных рек и пр.) с тех пор не изменились, и, измерив их на современных картах, легко можно оценить протяжённость дневного пути отряда.
Приведённые ранее расчёты с использованием данных о скорости течения реки Амур на разных её участках⁹ позволили определить длину суточного передвижения отряда во время плавания, которая составляла порядка 75 — 85 км. Именно такая скорость получается, если разделить путь от устья реки Зеи до устья реки Сунгари, равный 720 км, пройденный, судя по отписке, за 9 дней. Следовательно, в среднем казаки проходили в день около 80 км. Кстати, и Н.М. Пржевальский отмечал, что во время своего сплава по более быстрой реке Шилке (т.е. двести лет спустя) передвигался со скоростью около 100 км в сутки.

Малмыжский утёс на правом берегу Амура

От устья р. Сунгари казаки плыли вниз по Амуру 7 дней, а на восьмой день «стоит на правой стороне на каменю улус велик горазно, и с того места люди пошли имя ачаны…». Исходя из имеющейся оценки скорости передвижения отряда получаем, что за это время было пройдено по реке около 560 км. Если отложить по карте это расстояние, то именно в этом месте на правом берегу Амура мы увидим величественный Малмыжский утёс. Даже сейчас, проплывая по Амуру, нельзя не обратить внимания на почти отвесные уступы горного массива, подходящего прямо к берегу реки. Особенно поражает воображение этот утёс, если находишься у его подножья. На всём протяжении от устья Сунгари до с. Малмыж нет таких грандиозных скалистых обрывов, возвышающихся почти на 100 м над Амуром.
От Малмыжского утёса плыли двое суток и, наконец, «наплыли улус на левой стороне…». И точно: в 160 км от Малмыжа на левой стороне Амура находится невысокий далеко вдающийся в русло реки мыс, и во время движения сверху по течению кажется, что плывёшь прямо на него. Это место было стратегическим на Нижнем Амуре в XVII веке, поскольку вблизи него уходил путь в протоку, затем в реку Горин и далее по реке Девятка к озеру Эворон. Сейчас на этом мысу расположено большое и старинное нанайское село Нижние Халбы.

Схема предполагаемого расположения Ачанского городка и возможных действий во время его штурма в марте (апреле) 1652 г.
Условные обозначения: 1 — стены; 2 — ров; 3 — место стоянки дощаников; 4 — место сосредоточения маньчжурского войска перед нападением (за «прикрытом»); 5 — направления основных атак; 6 — пути отступления; 7 — возможные места захоронения павших защитников городка

 

Имеются многие другие факты, свидетельствующие в пользу нахождения в этом месте Ачанского городка. Даже сама местность показывает большое сходство с характером битвы и возможных действий сторон. Важно отметить такой факт, что дощаники, на которых приплыли казаки, остались неповреждёнными противником. Это могло произойти в том случае, если они находились в стороне от активных действий. И действительно, глубокая протока (и сейчас в ней глубина составляет 1,5 — 2 м даже при низких уровнях воды) позволила ещё осенью отвести дощаники за городок. Их не было видно с Амура, и, засыпанные снегом, они, вероятно, не привлекли внимания нападавших.
Сейчас Нижние Халбы — одно из крупнейших нанайских селений на Амуре с богатыми национальными традициями. Место предполагаемого расположения Ачанского городка представляет собой пустырь на самой окраине села. Во время посещения этого места в 2004 и 2010 гг. экспедициями Приамурского отделения Русского географического общества здесь были обнаружены многочисленные каменные орудия труда, несколько кованых гвоздей неизвестного возраста и монета, отчеканенная в Цинской империи в 1735 — 1796 гг. Следовательно, это место использовалось в качестве поселения и значительно раньше, и позже похода Хабарова. В музее местной школы, которым долгое время руководил учитель истории В.И. Гейкер, хранятся ствол древнего огнестрельного оружия и наконечник маньчжурского копья, найденные в окрестностях села.
Всё же, несмотря на приведённые убедительные доводы нахождения Ачанского городка в окрестностях современного с. Нижние Халбы, бесспорные доказательства могут принести лишь археологические раскопки. Как известно, в битве погибли 10 человек из отряда Хабарова, которых, несомненно, похоронили недалеко от стен городка. Наиболее удобное место для этого было за оврагом или за рвом к северу и востоку от городка, поскольку с этих сторон в те времена близко располагался лес. Эта местность впоследствии никогда не застраивалась, и в настоящее время здесь находится пустырь, часть которого заросла кустарником и редкими деревьями. Здесь обнаружено несколько больших камней, которые вполне
могли быть на могилах павших воинов. До наших дней в земле могли также сохраниться остатки вкопанных частей стены и столбов. Вероятно, могут быть найдены и различные брошенные или утерянные бытовые вещи, следы длительно расположенного на одном месте кострища и другие косвенные признаки нахождения здесь первого русского поселения на Нижнем Амуре.
Таким образом, битва под стенами Ачанского городка явилась первым серьёзным испытанием защитников от маньчжурской экспансии приобретённых Россией земель, особо не интересовавших цинских правителей до прихода сюда русских. Казаки в этом сражении доказали, что они могут и будут защищать интересы Русского государства и укреплять его могущество, не жалея своих сил и жизней. И долг ныне живущих поколений — знать и помнить об этих людях, для которых интересы своей страны были стимулом беспримерного в истории освоения новых территорий.

Примечания:

* Далее в статье все даты приведены по старому стилю.
¹ См.: Отписка Якутскому воеводе Димитрию Францбекову служиваго человека Ерофея Хабарова, о военных действиях его на реке Амуре и о проч. //Дополнения к актам историческим. 1851. Т. 3.
² Российский государственный архив древних актов. Ф. 1177. Оп. 3. Ч. 1. Ед. хр. 902. Л. 19 — 20.
³ Цит. по: Мясников B.C. Договорными статьями утвердили (дипломатическая история русско-китайской границы XVII -  XX вв.). Хабаровск: ХКИ, 1997. С. 78.
⁴ См.: Маак Р. Путешествие на Амур в 1855 году. СПб., 1859.
⁵ См.: Сафронов Ф.Г. Ерофей Хабаров. Хабаровск: Кн. изд-во, 1983; Клипель В. Ачанский городок ищите в Сарапульском // Приамурские ведомости. 2002. 15 мая. № 85(2725). С. 3; Рябов Н.Н.. Штейн М.Г. Не искажать историю //Дальний Восток. 1954. №4. С. 112 — 119; Махинов А.Н. О местонахождении Ачанского городка Е.П. Хабарова в нижнем течении реки Амур (1651 — 1652 гг.) // Шестые Гродековские чтения. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Хабаровск: Изд. ДВНГБ. 2009. Т. I. С. 5 — 12.
⁶Полевой Б.П. О местонахождении Ачанского городка // Советская археология. 1960. № 3. С. 328 — 333.
⁷Степанов А.А. Как был найден Ачанский город Е.П. Хабарова. См.: Сафронов Ф.Г. Указ. соч. С. 107 — 110.
⁸Васильев Ю.М. Где искать Ачанский городок? // Вестник ДВО РАН. 2002. № 1. С. 23 — 33.
⁹Махинов А.Н. Ачанский городок Е.П. Хабарова на реке Амур (1651 — 1652 гг.) // География и экология в школе XXI века. 2009. № 1.С. 33 — 39.

Воспроизводится по:

ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ № 1, 2013г., с. 72 —75.