Исследователь позднесредневековой истории Северо-Западной Сибири непременно сталкивается с источниковедческими проблемами, а именно с недостатком письменных источников. Число документов по позднесредневековой истории этого региона очень невелико. Данные, сообщаемые ими, нередко противоречат друг другу, что затрудняет полноценный анализ и использование этих источников. В данных условиях особенно актуальным видится междисциплинарный подход к исследованию — использование и соотнесение данных смежных исторических дисциплин. Так, изучение истории Нижнего Приобья в позднем средневековье (время существования феодализирующихся образований — остяцких и вогульских княжеств и начало заселения Западной Сибири русскими) невозможно без одновременного использования письменных, археологических и ряда других источников. Одними из наиболее достоверных письменных источников по позднесредневековой истории Нижнего Приобья являются путевые дневники академика Г.Ф. Миллера, написанные им во время путешествия от Сургута вниз по Оби до города Березова в 1740 г. в рамках Второй Камчатской экспедиции 1733 — 1743 гг. В настоящем исследовании [132] использовались дневники Миллера, впервые опубликованные в серии «История Сибири. Первоисточники» под редакцией академика РАН Н.Н. Покровского.

Путевые описания Миллера, составленные им во время путешествия по Оби, отличаются особенным подходом к их созданию. В них приводятся качественно иные сведения о расселении русского и аборигенного населения. Это связано с тем, что плавания по крупным рекам наиболее благоприятны — можно было работать в спокойной и достаточно удобной обстановке (при движении зимой по трактам путешественники торопились, и опросы местных жителей проводились обычно лишь во время остановок для ночлега и кормления лошадей)¹.

Как выясняется с помощью археологических исследований, сообщения Миллера о местонахождении и внешних характеристиках позднесредневековых остяцких и вогульских городков и русских острогов отличаются высокой степенью достоверности.

Силами археологов Угорского научно-исследовательского центра Уральского госуниверситета и лаборатории «Волот» в рамках долговременного научного направления по изучению остяцких, вогульских и первых русских городков и острогов на территории Югры в течение нескольких лет планомерно исследуются правобережье Нижней Оби и ее крупные притоки. Наиболее полно изучена на данный момент территория позднесредневекового остяцкого Кодского княжества и сопредельных земель.

В 2003 г. археологической разведкой А.В. Ермоленко был обследован правый берег Оби напротив устья Иртыша: место расположения Обского городка — первого русского укрепленного поселения в Западной Сибири. Он был основан царским воеводой Иваном Мансуровым поздней осенью 1585 г. Воевода этот был послан из Москвы на помощь казакам Ермака после получения царем Федором Иоанновичем первых сведений об успехах ермаковцев в Сибири.

Одним из ориентиров в ходе разведки было сообщение купца А.Н. Шеймина, приведенное краеведом Х. Лопаревым. Купец детально описывает, как ему 2 августа 1893 г. довелось посетить правый «гористый» берег Оби против устья Иртыша и подняться из глубокого лога на высокий мыс, очень удобный для постройки острога. Место это было стратегически выгодным: отсюда просматривались и Иртыш, и Обь, и обский берег на дальнем расстоянии. Это «ровное удобное место для построек, где... и должно было находиться укрепление царского воеводы Ивана Мансурова»².

Обнаружить остатки первого русского городка в Западной Сибири — заман¬чивая цель для многих археологов. Очевидно, что Мансуров высадился в районе современного поселка Кирпичный (32 км вниз по Оби от г. Ханты-Мансийска). Этот участок является единственно возможным местом высадки отряда Мансурова. Дело в том, что ниже по реке берег является совершенно неперспективным ввиду сильной заболоченности и малой высоты над уровнем реки. Изучение правого берега выше обследованного участка по Оби исключалось в планах разведки по той причине, что суда Мансурова, выйдя из устья Иртыша, должны были направиться вниз по [133] Оби. Движение вверх по течению затруднительно, кроме того, этот путь тогда не был знаком казакам. Ермаковцы, находившиеся в составе отряда Мансурова, знали путь только вниз по Оби в Коду — это путь через Северный Урал и Печору домой.

Отряд Мансурова должен был высадиться вблизи невысокого берега, а острог казаки срубили на относительно ровной площадке. Такое заключение было сделано на том основании, что строить острог на обрывистом высоком берегу (каким является правый берег Оби ниже устья Иртыша) технически затруднительно — а работы велись в спешке, в условиях надвигавшихся холодов и в постоянном ожидании нападения неприятеля. Затем, логично предположить, что крепость должна находиться в незначительном удалении от берега реки: это связано с необходимостью использования воды для приготовления пищи и технических нужд. Кроме того, оставленные на берегу реки суда должны были находиться под надежной защитой (быть под контролем стерегущего отряда или «простреливаться» из самого острога) — в противном случае неприятель мог их повредить или уничтожить. Обской городок, таким образом, должен был располагаться на невысокой ровной береговой террасе, на расстоянии 100 — 200 м от берега реки. На всей тщательно обследованной территории было обнаружено единственное место, в должной мере отвечающее этим требованиям, — напротив устья протоки Березовая, одного из русел Иртыша, а не напротив его основного устья, как ошибочно предположил Х. Лопарев.

Все эти умозаключения были подтверждены сообщениями Г.Ф. Миллера: «Березовская протока. рукав Иртыша, впадает в 6 верстах от предыдущего большого устья в Обь и имеет такое название от того, что по нему осуществляется езда из Иртыша в Березов. Старое Городище, на правом берегу, напротив устья протоки, является местом, где стоял первый русский острог на реке Оби, вместо которого был позднее построен город Сургут»³.

Зачистка обрывов и обнажений культурного слоя привела к обнаружению погребенного углистого слоя незначительной мощности (до 5 см), который был интерпретирован как слой Обского городка. Данная находка убедила в том, что острог располагался именно на этом месте. Вместе с тем пришло осознание печального факта, что первый русский городок в Западной Сибири на сегодняшний день как археологический памятник практически не существует. В связи с активной хозяйственной деятельностью жителей поселка и разработкой на месте остатков острога небольшого карьера глины для нужд кирпичного завода культурный слой памятника был уничтожен почти полностью. Стрелка мыса (западная оконечность террасы), где в конце XVI в. был срублен острог, сегодня срыта до основания — на ее месте теперь располагается ряд оврагов. Опрос жителей близлежащих домов убедил — именно здесь и находился памятник: они сообщили, что на огородах и при рытье погребов были найдены предметы старины, в том числе «длинный железный нож» (сабля, палаш?). Получить от местных жителей найденные ими предметы не удалось⁴.

На правом берегу Оби во многом благодаря путевым дневникам Г.Ф. Миллера был обнаружен и в рамках археологических разведок идентифицирован ряд позднесредневековых остяцких городков-крепостей: Карымкар (Каринг-вош), Малый [134] Атлым (Лолмен-вош), Большой Атлым (Антлим-вош), Кодский городок — столица остяцкого княжества в XVI в., Нагакар, Кармыш-юган, Низонг-вош, Шоркар (Шенш-вош), Полн-суте-вош и другие⁵.

Путевые дневники Г.Ф. Миллера в 1740 г. оканчиваются описанием «града Березова» — русской крепости, основанной в 1593 г. Территория и окрестности современного поселка Березово были подробно исследованы в рамках первых официальных археологических раскопок в 2004 г. под руководством А.В. Ермоленко⁶. Основной задачей исследования было обнаружение и исследование остатков русской крепости — Березовского острога. Полевым исследованиям предшествовали длительные источниковедческие изыскания.

Одним из письменных источников, вызвавших наибольшее доверие, опять-таки оказались путевые записки Г.Ф. Миллера, содержащие сообщения о местоположении крепости. Академик со свойственной ему педантичностью указывает размеры крепости, ее конфигурацию, перечисляет сооружения, которые находились внутри нее и поблизости: «Березов, город на левом возвышенном берегу р. Сосьвы, в 6 верстах от ручья Глубокого и в 18 верстах от протоки Пырсым... состоит в первую очередь из обнесенной палисадом маленькой четырехугольной крепости, у которой сторона вдоль берега Сосьвы равна 20 саженям, а длина каждой из 3 остальных сторон равна 30 саженям... Вне крепости имеется, в первую очередь, рядом с воротами соборная церковь, посвященная Св. Деве Марии, с дополнительным именем Одигитрия»⁷. Данные академика во многом подтверждаются другим документом, заслуживающим полного доверия исследователя: генеральным планом города 1797 г., на котором крепость и прочие городские строения привязаны к топографической основе. На нем отчетливо фиксируется место расположения Одигитриевской церкви, соответственно место, на котором стояла крепость⁸.

Последним этапом исследования стали полевые рекогносцировочные работы в черте Березова. Обследования коренной террасы и зачистки берега, сделанные [135] в наиболее удобных для строительства крепости местах привели к обнаружению культурного слоя XVI—XVII вв. на высоком обрывистом берегу Северной Сосьвы. В результате раскопок были обнаружены сгоревшие остатки деревянных сооружений (очевидно, соотносимые с пожаром начала XIX в., после которого крепость больше не восстанавливалась). Собран показательный вещевой инвентарь: плотницкие гвозди и скобы, наконечники стрел, ножи, гончарная керамика, коллекция монет XVIII в. и прочее. Кроме того, выяснилось, что на месте пустыря, на пепелище после пожара крепости возник погост, на котором в ходе раскопок обнаружены останки как представителей коренного населения этих мест (ханты и манси), так и русских переселенцев. Культурная принадлежность погребенных была идентифицирована по особенностям погребального обряда и инвентарю, который обнаружен при них (могилы-«домики» и казацкие сапожные подковки соответственно)⁹.

Таким образом, археологические исследования позволяют утверждать, что сообщения академика Г.Ф. Миллера об археологических памятниках, осмотренных им во время путешествия от Сургута вниз по Оби до Березова летом 1740 г., отличаются высокой степенью достоверности. Более того, путевые дневники Миллера могут использоваться в качестве надежного письменного источника при исследовании позднесредневековой и новой истории Сибири: как в рамках междисциплинарного источниковедческого анализа, так и в качестве самостоятельного источника.

Примечания

1. Сибирь XVIII века в путевых описаниях Г.Ф. Миллера. Отв. ред. академик РАН
Н.Н. Покровский // История Сибири. Первоисточники. — Новосибирск, 1996. —
Вып. VI. — С. 13.
2. Лопарев, Х.М. Самарово, село Тобольской губернии и округа: Хроника, воспоминания и материалы о его прошлом / Х.М. Лопарев. — Тюмень, 1997. —
С. 5—6.
3. Сибирь XVIII века в путевых описаниях Г.Ф. Миллера... — С. 221.
4. Ермоленко, А.В. Поиски летописного Обского городка в Ханты-Мансийском АО / А.В. Ермоленко // Археологические открытия 2003 г. — М., 2004. —
С. 400—401.
5. Архив Института истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук. Ф. 1. Д. 68; Зыков, А.П. Отчет о разведках в Октябрьском и Советском районах ХМАО Тюменской области в 1999 г. / А.П. Зыков. — Екатеринбург, 2000.
6. Ермоленко, А.В. Первые раскопки в черте поселка Березово / А.В. Ермоленко // Археологические открытия 2004 г. — М., 2005. — С. 433 — 434.
7. Сибирь XVIII века в путевых описаниях Г.Ф. Миллера... — С. 233 — 234.
8. История ХМАО с древности до наших дней. — Екатеринбург, 1999. — С. 246.
9. Ермоленко, А.В. Первые раскопки в черте поселка Березово... — С. 433 — 434.

[136] Summary

The main problem of research of medieval history of the Western Siberia is few number of sources. In order to solve this problem the author simultaneously uses various types of sources: archeological and written ones. The most authentic historic written source on the Western Siberia is travelling diaries of academician Miller (first half of the 18-th century). Using these diaries and archeological data a researcher receives trustworthy information. By means of simultaneous use of archeological and written sources on history of the Western Siberia the author receives new authentic data. This is a perspective way of historical research.

Библиографическая информация

«Проблемы исторической демографии и исторической географии».
Сб. научных статей по материалам Всероссийской заочной научной конференции «Проблемы исторической демографии и исторической географии», апрель 2007 г. / Под ред. Ю.А. Полякова. — НООНО «Кабинет методов краеведческой работы и развития Нижегородской агломерации», Москва — Нижний Новгород, 2008. — 168 с., ил.
ISBN 978-5-98256-006-3