XVII век занимает особое место в истории Урала и Сибири. В это время шло активное крестьянское освоение земель за Уральским хребтом, развивались города, построенные в конце XVI в. как опорные базы для продвижения русских отрядов на восток, создавалось административно-территориальное управление. Край постепенно интегрировался в систему российской государственности. Утверждение на российском престоле династии Романовых знаменовало новый этап в истории Русской Православной Церкви. Кровное и духовное родство патриарха Филарета и царя Михаила Федоровича предопределило сценарий развития взаимоотношений светской и церковной власти в первой половине XVII в., в основе которого лежали согласие и взаимная поддержка. По совместному решению царя и патриарха за Уральским хребтом была создана самостоятельная Сибирская и Тобольская епархия, что стало своеобразной точкой отсчета в истории организации духовной жизни и укоренении православной веры на новых российских восточных территориях.
Основную часть переселенцев на этих землях составляли черносошные крестьяне Русского Севера и служилые люди. Именно русское старожильческое население со своим жизненным опытом, системой ценностей и норм, опиравшихся на Православие, становилось ядром [40] регионального сообщества. Организуя свое жизненное пространство на колонизуемых территориях, русские создавали необходимую систему культовых объектов, т. е. православный ландшафт¹. В данной статье речь пойдет о районе, который в основном был освоен к середине XVII в., а именно о междуречьи Тавды и Исети. Применительно к XVII в. это территория Верхотурского, Туринского, Пелымского, частично Тюменского и Тобольского уездов.
Важнейшей особенностью освоения данного района являлось отсутствие крупного частного землевладения. Вся земля была государственной, что предопределило огромную роль государства в развитии этой территории, в том числе и православного ландшафта. Монаршья воля лежала в основе всего. Без царского указа нельзя было построить ни город, ни слободу, ни церковь. Воеводы и приказчики не имели права без царского указа потратить ни копейки из казны, ни пуда зерна из казенных амбаров.
Велика была роль монархов в создании и жизнедеятельности таких объектов православного ландшафта, как церкви и монастыри. Храм с образовавшейся при нем приходской общиной является основой православного ландшафта. Именно с храмом были связаны отправление повседневных духовных потребностей, Крещение, Венчание, отпевание. Храмовые праздники становились важными событиями в жизни прихожан. Церковь была особым местом духовной связи царей и подданных. Во многих челобитных о церковных нуждах, адресованных царю, люди обязательно подчеркивали, что этот храм — «царское богомолье». В церквах присягали царям, служили молебны в дни царских именин и бракосочетаний, молились за здравие и за упокой царственных особ.
В конце XVI—XVII вв. все церкви в Зауралье строились по царскому указу, независимо от того, кто выступил инициатором возведения церкви (епархиальные власти, светская администрация или община). Например, в 1621 г. в долине реки Нейвы появились первые поселенцы — пашенные крестьяне. Весной 1622 г. они решили поставить церковь, но для этого надо было получить разрешение царя. Сохранилась челобитная невьянских крестьян к царю Михаилу Федоровичу, в [41] которой они просили разрешить построить «на Нейве» храм, а также прислать священника, потому что «многие де люди помирают без отца духовнаго, а младенцы без молитвы и без Крещения помирают»². В декабре 1622 г. сибирскому архиепископу Киприану была послана царская грамота, чтобы он благословил крестьян на строительство церкви и послал из Тобольска священника и антиминс³.
В городах соборные храмы строились и содержались на казенные средства, поэтому они были особой заботой царей. Такой порядок сложился с самого основания урало-сибирских городов (с конца XVI в.). Взойдя на российский престол, Романовы продолжили эту традицию. На протяжении XVII в. деревянные городские соборные церкви часто горели. И всегда по царским указам они довольно быстро отстраивались вновь. Так было не только в крупных административных центрах Тобольске и Верхотурье, но и, например, в Пелыме. Первая церковь Пелыма (храм в честь Рождества Христова с приделом во имя свт. Николая Чудотворца) была возведена вслед за строительством острога в 1593 г.⁴ Летом 1621 г. пожар уничтожил почти весь город. Царским указом 1622 г. было предписано восстановить Пелым, в том числе и церковь⁵. Тогда по указу царя Михаила Федоровича была построена соборная церковь больших размеров — четырехпрестольная. Один из престолов был посвящен прп. Михаилу Малеину⁶. Выбор посвящения очевиден: прп. Михаил Малеин считался небесным покровителем царя Михаила Федоровича.
Храмы, посвященные прп. Михаилу Малеину, появились в Зауралье в 10—20-ых гг. XVII в. Согласно писцовой книге 1624 г., «церковь во имя государева царева и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии ангела прп. отца Михаила Малеина» была в Тюмени. Храм был приспособлен для службы и в зимнее время, имел придел в честь св. Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев⁷. Как указано в документе, [42] это «строение мирское тюменских всяких чинов людей». В основном прп. Михаилу Малеину посвящали придельные храмы. Так, согласно писцовой книге 1624 г., в Тобольске существовала Казанская церковь с приделом прп. Михаила Малеина⁸. Придельный храм во имя прп. Михаила Малеина имелся у Рождественской соборной церкви в Пелыме⁹.
Недавно нам удалось обнаружить документы, повествующие о том, как появилась церковь во имя прп. Михаила Малеина в Туринске. Еще при основании Туринского острога в 1600 г. был построен храм в честь св. Бориса и Глеба. В то время на российском престоле был Борис Годунов, и Борисоглебские церкви строились повсеместно. 3 октября 1625 г. И.И. Баклановский, только что ставший туринским воеводой, обратился к Сибирскому архиепископу Макарию за благословением поставить новую Борисоглебскую церковь, поскольку старый храм стал «ветх и кровли на нем нет и местом капель великая, а зимою снег идет, и служить в нем зимою и летом не мочно, а укрыть не уметь, что ветх добре»¹⁰. Сибирский владыка сразу же отреагировал на это обращение и 16 ноября обратился с посланием ко всем жителям Туринска, благословив их на заготовку леса для будущей церкви.
Уже зимой 1626 г. туринцы подготовили строительный материал и дали обет «храм совершити», но не в честь св. Бориса и Глеба, а «Нерукотворного нашего образа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа да в пределе страстотерпца Михаила Малеина»¹¹. Жители города наняли плотников, заплатив им хлебом и деньгами, собранными всем миром (50 руб.). К концу августа 1626 г. значительная часть церкви была готова. В отписке воеводы И. Баклановского от 20 августа 1626 г. приведено детальное описание постройки, в том числе отмечено, что «во храмех, в тех стенах отгорожено будет алтари, а в нем три службы: во имя Нерукотворного образа Господа Бога и Спаса Иисуса Христа, а другая служба во имя Михаила Малеина, а третья служба во имя Бориса и Глеба». Таким образом, посвящение старой церкви было сохранено в одном из придельных храмов.
[43] Строительство продолжалось до лета 1627 г. 2 июня жители Туринска сообщили архиепископу Макарию, что «у Нерукотворенного образа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа еже есть святый убрус и ево угодников преподобного отца нашего Михаила Малеина государев царев и великаго князя Михаила Феодоровича всеа Русии ангел и страстотерпцев Бориса и Глеба храм совершен до готова»¹². Очевидно, подчеркивая, что храм посвящен не просто прп. Михаилу Малеину, а государеву ангелу, туринцы рассчитывали на особое отношение властей к своей просьбе о внутреннем обустройстве новой церкви. В челобитной архиепископу Макарию они просили прислать антиминсы, иконы и книги. Далее началась бюрократическая казуистика того времени. Архиепископ написал новому туринскому воеводе В. Л. Корсакову, чтобы тот организовал туринцев на подачу челобитной царю и патриарху, которую следовало прислать к нему, Макарию, а тот уже со своей отпиской отправит ее в Москву. И только после того «как их государево жалованье — образы и книги будут, — писал архиепископ Макарий, — и мы антиминсы для освящения храму пошлем священников и дьякона, а здесь государевых иконных писцов и софийских домовых нет»¹³.
Далее сибирский владыка пояснял, что «когда пришлют государь царь и патриарх образа и книги, и ризы, и подризники, и патрахели, и поручи, и сосуды церковные..., и мы тогда и посылаем антиминсы, всегда мы даем из соборной церкви». Это пояснение представляется важным, поскольку оно свидетельствует о том, что существовал определенный порядок обязательного государственного обеспечения церквей Сибирской епархии. Это особенно характерно для периода царствования Михаила Федоровича, когда у населения Зауралья, только осваивавшего территорию, еще не было достаточно средств, чтобы обеспечивать свои приходские церкви. По свидетельству известного историка Г. Миллера, посетившего Туринск в 1742 г., и в XVIII в. Спасская церковь с приделом во имя прп. Михаила Малеина оставалась главным храмом города¹⁴.
[44] Таким образом, во всех зауральских городах (за исключением Верхотурья) были храмы с посвящениями престолов небесному покровителю первого царя из династии Романовых — Михаила Федоровича. Среди слободских приходских храмов известны два случая посвящения престолов во имя прп. Михаила Малеина. В Тагильской волости на погосте был возведен храм Преображения Спаса с приделом прп. Михаила Малеина. Первые документальные сведения об этой церкви относятся к 1621 г. С аналогичным именованием главного и придельного престолов была построена церковь в Таборинской волости в Пелымском уезде¹⁵. В большинстве случаев все эти церкви были «мирским строением», т. е. построены на средства и силами прихожан. Согласно писцовой книге 1624 г., в существовавших к тому времени церквах имелись щедрые дары от царя Михаила Федоровича.
С восшествием на престол царя Алексея Михайловича в Зауралье также появляются храмы с посвящениями его небесному покровителю — св. Алексию, человеку Божию. Но их количество уступает посвященным во имя прп. Михаила Малеина. В Верхотурье в середине XVII в. около гостиного двора была построена Спасская церковь с приделом во имя св. Алексия, человека Божия. В документах есть упоминание, что в Пелыме у Рождественского собора был придельный храм во имя св. Алексия, человека Божия, но данных о времени его постройки нет. Согласно писцовой книге 1682 г., в Исетском остроге (основан в 1650 г.) была Казанская церковь с Алексиевским приделом¹⁶. В целом зауральская ситуация отражала общероссийскую тенденцию. Авторы статьи, посвященной св. Алексию, человеку Божию, из «Православной энциклопедии» отмечают, что «несмотря на широкое почитание Алексия, человека Божия, на Руси, известно не много храмов, освященных в его честь»¹⁷. Церкви во имя св. Алексия, человека Божия, продолжат строить на Урале в XVIII в. (например, село Алапаиха), что свидетельствует о популярности этого святого.
При царе Алексее Михайловиче продолжилась забота государства [45] о городских соборных церквах. Например, сохранилось довольно много свидетельств об обеспечении верхотурского Троицкого собора. Так, в 1648 г. для него было послано из Москвы 12 богослужебных книг и облачение для духовенства¹⁸. В 1671 г. троицкий протопоп Иван Михайлов привез из столицы значительную партию «церковного обихода»: книги (практически весь круг, необходимый для богослужения), утварь, облачения¹⁹. Это были не царские вклады, а государевы пожалования, то есть то, что покупалось по царским указам на казенные средства в ответ на просьбы о церковных нуждах, поступавшие с мест.
В качестве иллюстрации приведем несколько записей на книгах, которые сейчас находятся в древлехранилище Лаборатории археографических исследований Уральского федерального университета. Например, по нижнему полю страниц Евангелия учительного, изданного в типографии г. Вильно около 1580 г., идет запись: «Книга глаголемая Евангелие толковое государя царя и великого князя Михаила Феодоровича всеа Русии прислана с Москвы в Сибир... острог в его государьское богомолье к церкви Пречистей Богородицы честнаго и славного ея Введения в лето 7136 го (1627/1628) году»²⁰. К сожалению, в этой записи не сохранилось название острога.
По записи на другом учительном Евангелии, изданном уже на Московском печатном дворе в 1662 г., можно определить, что эта книга когда-то принадлежала верхотурскому Троицкому собору, куда была передана по указу царя Алексея Михайловича из Приказа тайных дел 25 декабря 1670 г.²¹ Удивительно, что эта книга сохранилась, поскольку в 1674 г. Троицкая церковь сгорела со всем имуществом.
Первые церкви во имя вмч. Феодора Стратилата появились в Зауралье на рубеже XVI — XVII вв. в правление царя Бориса Годунова. Этот святой являлся небесным покровителем его сына Федора. Такие придельные храмы были построены у Троицкого собора в Верхотурье²² и [46] Рождественской соборной церкви в Тюмени²³. Вновь храмы во имя вмч. Феодора Стратилата стали строить в период правления царя Феодора Алексеевича. На территории Зауралья это веяние не получило широкого распространения, нам известен только один случай. В 1677 г. в Туринск на воеводство приехал Еремей Ларионович Пятой. Для представителя незнатного дворянского рода назначение на воеводство в Сибирь было серьезным успехом, пусть даже в такой небольшой город, как Туринск. Одним из его первых начинаний на новом месте службы было обращение к митрополиту Корнилию с просьбой дать благословение на строительство «по его обещанию» церкви во имя вмч. Феодора Стратилата с приделом во имя вмц. Параскевы Пятницы «в роще, где стояла часовня»²⁴. Сибирский владыка благословил строительство и послал антиминс, миро и масло для ее освящения. Историк Г. Миллер, посещая Туринск в 1742 г., отметил среди приходских церквей храм «Свято-мученика Феодора Стратилата в Ямщицкой слободе, рядом с мостом, слева от дороги, если идти из крепости»²⁵. По сведениям Г. Миллера, в 1740 г. эта церковь сгорела и в его бытность в Туринске вновь строилась. Возможно, это была церковь, возведенная по обету воеводы Еремея Пятого, может быть, в благодарность царю Федору Алексеевичу за назначение на высокую административную должность.
В связи с рождением младших сыновей царя Алексея Михайловича — Иоанна и Петра, а также в период их царствования возводились храмы во имя Иоанна Предтечи, апостолов Петра и Павла. Далеко не всегда источники дают нам возможность утверждать, что посвящение той или иной церкви связанно именно с этими событиями. К сожалению, неизвестно время строительства Петропавловских приделов у церквей в честь Собора Богородицы в Невьянской слободе и во имя Михаила Архангела в Шадринской слободе, Иоанно-Предтеченского придела у Казанской церкви в Арамашевской слободе. Были случаи, когда при строительстве церквей на месте сгоревших во время пожаров происходила смена посвящений престолов. Например, в Верхотурье с 1668/69 г. велось строительство новой соборной Троицкой церкви с двумя приделами. В одном из документов, связанных с проведением отделочных работ в ней, [47] указано посвящение придельных храмов: один — в честь иконы Богородицы Казанской, другой — в честь апп. Петра и Павла²⁶. Таким образом, храмоименование старой придельной церкви во имя вмч. Феодора Стратилата кануло в Лету; видимо, политически это было уже не актуально. К сожалению, документ не имеет точной даты, известно лишь, что он написан после 1670/71 г. Можно предположить, что выбор посвящения одного из придельных храмов в честь апп. Петра и Павла связан с рождением сына царя Алексея Михайловича — Петра в 1672 г.
Еще одним важным объектом православного ландшафта были монастыри. Первые монастыри в Зауралье появились в начале XVII в. в городах: Верхотурский Николаевский, Туринский Покровский и Тюменский Преображенский монастыри. Создание Сибирской епархии существенно изменило ситуацию с монастырями в крае. Первый Сибирский архиепископ Киприан приложил немало усилий, чтобы укрепить основы иноческой жизни в уже существовавших обителях, по его указам были организованы новый монастырь в районе активного крестьянского освоения — Невьянский Богоявленский, а также ряд женских обителей. Первым сибирским владыкой был поставлен вопрос о наделении монашеских общин земельными угодьями для обеспечения их существования, поскольку за Уральским хребтом им не приходилось рассчитывать на щедрые вклады населения. Наделение обителей землей происходило в основном из государственных земель по царским указам. Таким образом появились заимки и деревни Верхотурского Николаевского и Невьянского Богоявленского монастырей на реках Тагиле и Пышме, Далматовского Успенского и Кондинского Троицкого монастырей — на реке Исети и ее притоках, что оказало влияние на формирование и изменение православного ландшафта Зауралья.
В целом, необходимо подчеркнуть, что династия Романовых сыграла важную роль в укреплении основ православной жизни на недавно присоединенных зауральских землях, создав Сибирскую епархию и оказывая материальную поддержку приходским церквам и монастырям. Престолы, посвященные небесным покровителям царственных особ, являлись своеобразными маркерами утверждения российской государственности на осваиваемой территории.

Примечания:

¹ Объекты православного ландшафта: церкви, монастыри, часовни, чудотворные иконы, нетленные мощи святых, места погребения особо чтимых персон, кресты, природные сакральные объекты (ключи, источники, деревья).
² Тобольский архиерейский дом в XVII веке / сост. Н.Н. Покровский., Е.К. Ромодановская. Новосибирск, 1994. С. 200—201.
³ Там же.
⁴ Миллер Г. История Сибири. М., 2005. Т. I. С. 342.
⁵ Миллер Г. История Сибири. М., 2000. Т. II. С. 330, 331.
⁶ Российский государственный архив древних актов (далее — РГАДА). Ф. 214. Оп. 1. Д. 140. Л. 238.
⁷ Там же. Д. 5. Л. 408.
⁸ РГАДА. Ф. 214. Оп 1. Д. 3. Л. 8 об.
⁹ Там же. Д. 5. Л. 296.
¹⁰ Санкт-Петербургский филиал Архива РАН (далее — СПФ АРАН). Ф. 21. Оп. 4. Д. 5. Л. 191 об.
¹¹ Там же.
¹² СПФ АРАН. Ф. 21. Оп. 4. Д. 5. Л. 208 об.
¹³ Там же. Л. 209.
¹⁴ Миллер Г.Ф. Северо-Западная Сибирь в экспедиционных трудах и материалах Г. Ф. Миллера / пер. и подгот. текста, предисл., Коммент. А.X. Элерта. Екатеринбург. 2006. С. 247.
¹⁵ РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 5. Л. 276.
¹⁶ Там же. Оп. 5. Д. 261. Л. 861.
¹⁷ Муравьёв А.В., Турилов А.А. Алексий, человек Божий // Православная энциклопедия. Т. II. М., 2001. С. 10.
¹⁸ Акты исторические. СПб., 1842. Т. IV С. 60—61.
¹⁹ РГАДА. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 188. Л. 18.
²⁰ Путеводитель по фондам старопечатных книг и рукописей Лаборатории археографических исследований / сост. А.В. Полетаев. Свердловск, 1990. С. 65.
²¹ Там же.
²² Самое раннее упоминание придела во имя вмч. Феодора Стратилата Троицкого собора в Верхотурье относится к 1601 г. См.: Миллер Г.Ф. История Сибири. Т. 1. С. 396.
²³ РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 5. Л. 405 об.
²⁴ СПФ АРАН. Ф. 21. Оп. 4. Д. 6. Л. 241 об.
²⁵ Миллер Г.Ф. Северо-Западная Сибирь в экспедиционных трудах... С. 249.
²⁶ РГАДА. Ф. 1111. Оп. 2. Д. 234. Л. 19.

Воспроизводится по:

Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. Вып. 1(5). 2013, 39—48