Памяти проф. А.Т. Шашкова посвящается

Преосвященный Игнатий (Римский-Корсаков) — известный церковный деятель, писатель и полемист последней трети XVII в.¹ Будучи выдвиженцем и одним из помощников патриарха Иоакима, он долгое время служил архимандритом Новоспасского монастыря. В 1692 г. Игнатий был поставлен на Тобольскую кафедру. Главными направлениями его деятельности в Сибири [103] стали христианское просвещение и борьба с расколом. Стараясь донести свою проповедь до паствы, митрополит совершил путешествие по западной части Тобольской епархии, в ходе которого было совершено освидетельствование мощей праведного Симеона Верхотурского². Попытка организовать подобное путешествие на восток Сибири стала одной из причин длительного конфликта с тобольскими воеводами³.
Личность митрополита Игнатия, его деятельность и литературное наследие не раз становилась предметом исследований историков и литературоведов. Изучение его деятельности и письменных трудов началось еще в конце XVIII — первой пол. XIX в. Тобольский архиерей привлек внимание таких историков как Н. А. Абрамов⁴, П.М. Строев⁵, Д. Цветаев⁶, Н.Н. Оглоблин, прот. А. Сулоцкий⁷, И. Покровский⁸, Н.П. Лихачев⁹. Имя митрополита Игнатия как церковного деятеля и писателя вошло в целый ряд биографических словарей¹⁰. В целом до революции историкам и краеведам удалось опубликовать многие сочинения сибирского архипастыря и проследить основные этапы его жизни. Новый [104] этап изучения деятельности Игнатия (Римского-Корсакова) начался в 70-80 гг. прошлого века. В этот период были выявлены и изданы новые произведения Игнатия, уточнено их авторство. Большой вклад в изучение жизненного пути и трудов митрополита внесли Н.А. Дворецкая¹¹, А.П. Богданов¹², М.П. Лукичев¹³, Л.Б. Воронова¹⁴, Н.Н. Покровский¹⁵, А.Т. Шашков¹⁶. Однако многие вопросы до сих пор остаются дискуссионными. Точно не известно мирское имя Тобольского владыки. Сделанные учеными предположения были убедительно опровергнуты М.П. Лукичевым. Мало исследованным остается последний период жизни митрополита Игнатия, после его отъезда в Москву в 1699 г. и до смерти в 1701 г. Этим двум годам жизни Тобольского архиерея исследователи, как правило, не уделяли особого внимания. Большинство дореволюционных историков приводило лишь официальную причину удаления с кафедры — «повреждение ума». Из современных авторов только А.П. Богданов довольно подробно остановился на конфликте преосвященного Игнатия с патриархом Адрианом, видя корень этого конфликта в неприятии Сибирским архиереем [105] государственной политики Петра I. О заключении митрополита в Чудовский, а затем Симоновский монастырь, исследователь, только упоминает, не останавливаясь на подробностях. О причине смерти иерарха А.П. Богданов безосновательно констатирует, что «первый русский писатель… умирает от голода 13 мая 1701 г.»¹⁷. В целом его работы не дают точной хронологии событий из жизни Тобольского архипастыря в 1699-1701 гг. Остается неясным, когда митрополит покинул Тобольск, прибыл в Москву и т.д. Сложнейшим вопросом остается осмысление поведения митрополита в конфликте с предстоятелем Русской Церкви. При изучении последних двух лет жизни митрополита, необходимо выяснить причины, хронологию его путешествия и пребывания в Москве, и рассмотреть эти события в контексте эпохи.
Глубокой осенью 1699 г. митрополит Игнатий стал собираться в Москву. Что же подвигло уже немолодого архиерея двинуться в столицу: череда служения в столице или «свое челобитие»? Сибирский летописный свод сообщает, что митрополит поехал по грамоте «великого государя»¹⁸. И сам митрополит в грамоте, отправленной в Тобольский Архиерейский Дом из Москвы, сообщает что «… по указу великого государя… приидохом во… град Москву…»¹⁹. Однако позже, в ответе судьи Сибирского приказа митрополиту Сибирскому Димитрию на просьбу о выделении средств на содержание архиерейских людей Игнатия, бывших в Москве, будет сказано, что митрополит поехал по «своему челобитию, а не по призыву»²⁰. Возможно приписка «по своему челобитию» это всего лишь законная уловка не выдавать из обедневшей казны довольно большую сумму. В описи вещей митрополита Игнатия упоминаются грамоты «… великого государя… ис сибирского приказу, да святейшего патриарха… ис патриаршаго разряду, по которым ему митрополиту Игнатию велено быть к Москве…»²¹. Таким образом, Сибирский архиерей отправляется в Москву не по своему почину. Скорее всего, он был призван в столицу для очередного служения²².
[106] Тобольский архипастырь собирался весьма тщательно. Из архиерейской служебной ризницы было взято все необходимое для совершения архиерейских богослужений: Евангелие в десть, Евангелие в четверть и Чиновник архиерейского священнослужения, архиерейские облачения, кадила, рипиды, священные сосуды и многое другое, а также антиминсы для церквей своей епархии и облачения для церковнослужителей, сопровождавших архиерея. Собрана была и домовая казна митрополита, включавшая в частности келейную библиотеку (более 60 книг), серебряную и оловянную посуду, личные вещи и повседневную одежду архипастыря²³.
Между 3 и 24 декабря²⁴ 1699 г. преосвященный Игнатий выехал из Тобольска в Москву. В месте с ним отправились «церковные служители и домовые люди», а именно казначей иеромонах Саватий, крестовый иеромонах Израиль, иеродиакон Исаакий, дьяк Григорий Яковлев и «стряпчий» Кузьма Главин²⁵, а также архиерейские певчие и другие лица26. Митрополичий поезд, состоявший из большого числа подвод (саней), двигался из Тобольска через Тюмень, Туринск в Верхотурье²⁷. По нашему мнению, не доезжая Верхотурья, митрополит специально остановился в Меркушино, чтобы поклониться мощам праведного Симеона и отделить частицу его мощей²⁸. Прибыв в Верхотурье, митрополит по обычаю должен был остановиться в Свято-Никольском монастыре. Вероятно, оттуда 24 декабря была послана грамота «об отобрании у вора Ивашки Салманова борошня по иску Налабардина»²⁹. Видимо [107] вскоре после Рождества Христова Владыка Игнатий с сопровождавшими его лицами продолжил свой путь.
Затем архиерейский поезд отправился по Бабиновской дороге и далее, через Великий Устюг в Вологду. Остановившись здесь, скорее всего у преосвященного Гавриила архиепископа Вологодского и Белозерского³⁰, сибирский архиерей взял у архиерейского певчего Ивана Слобоцкого 8 певчих книг, для того чтобы сделать с них список, и обещал вернуть их на обратном пути в Тобольск³¹. В начале февраля митрополит Игнатий со спутниками покинул Вологду и через Ярославль отправился в сторону конечной цели своего путешествия.
12 февраля в первый день Великого поста преосвященный Игнатий вместе с сопровождавшими его лицами прибыл в Москву и остановился на Казанском подворье в Китай-городе³². Через день, в среду, по государеву указу приезжал к Сибирскому архипастырю на подворье Андрей Андреевич Виниус и «спрашивал о… архиерейском душевном спасении и телесном здравии», велел быть «к руке великого государя» в село Преображенское 18 февраля³³. Кратко встречу с царем описал сам митрополит в своей грамоте: «… Пред Святою Литургией… приезжал к нам на подворье… Андрей Андреевич и провожал нас в Преображенское, и… великого государя нашего пресветлого царя превосходную милость к нашему архиерейству в Преображенском во Святую Литургию между Апостолом и Евангелием получили, и у руки его великого государя были, которую надеялися имети и имеем, и после Святыя Литургии думный дьяк Андрей Андреевич паки проводил нас на Казанское³⁴ подворье»³⁵. В этот день после богослужения царь Петр принимал послов, издал ряд указов, а вечером уехал в Воронеж, где продолжалось строительство флота³⁶.
В следующий воскресный день, 25 февраля, под диктовку преосвященного Игнатия дьяком Григорием Яковлевым была написана грамота в Тобольск казначею Софийского архиерейского дома монаху Иоасафу Милюкову и дьяку [108] Михаилу Витезеву. В ней архипастырь рассказывал своим помощникам о благополучном прибытии в Москву, о получении милости от царя Петра, а также выносил свое архиерейское решение по делу о лживой кабале Ивана Салманова с Налабардиным³⁷. И вскоре рукопись была послана с Тобольским посадским человеком Евтифеем Бородиным³⁸.
Вечером 26 февраля митрополита Игнатия и его крестового иеромонаха Израиля посетил стряпчий архиепископа Афанасия Тихон Лебедев, который передал им письма от Холмогорского владыки. В ответ преосвященный Игнатий и отец Израиль велели кланяться и обещали написать ответные письма. Иеромонах Израиль от себя добавил, что они пошлют в подарок архиепископу «травы чаю» и если возможно будет, то он достанет у сибирцев «чашечки, которыми с той травы воду пьют»³⁹.
14 марта митрополит Игнатий взял у Алексея Коробовского две книги «Хрисмологион»⁴⁰ и «Историю Скифийскую»⁴¹, чтобы позже купить их или сделать копию⁴². Возникает вопрос, зачем понадобились архиерею эти исторические произведения? Можно предположить, что митрополиту было трудно воспринять переход на западное летоисчисление (от Рождества Христова), которое по указу царя Петра было введено как раз в то время, когда Тобольский архипастырь двигался к Москве (тогда легко можно объяснить его дальнейшие действия). Но преосвященный Игнатий не был, видимо, противником введения новой хронологии, так как еще в 1675 г. при редактировании Торжественника в Крестомаровской обители, он использовал одновременно летоисчис-[109]ление от сотворения мира и от Рождества Христова⁴³. Возможно, что все было гораздо проще, митрополит хотел ознакомиться с сочинениями, которых у него не было. «Скифийская история» была написана в 1692 г., и, скорее всего, он, уезжая в Сибирь, не успел ее скопировать для своей библиотеки. Эти трактаты по истории могли понадобиться Сибирскому архиерею для продолжения работы над летописным сводом⁴⁴.
Таким образом, приехав в Москву, митрополит Игнатий вел себя так, как и полагалось архиерею, прибывшему для очередного служения: был представлен царю, принимал гостей, сам возможно кого-то навещал, занимался делами Тобольской кафедры, и, конечно же, служил, и, скорее всего, с патриархом. Однако вскоре произошло то, чего никто не ожидал.
16 марта бывшие в то время в Москве архиереи собрались в крестовую палату к патриарху, для посвящения Стефана (Яворского) на Рязанскую кафедру, который так в тот день и не явился, несмотря на угрозы патриарха. Был приглашен и митрополит Игнатий. Его приход был ознаменован резким столкновением с патриархом Адрианом и другими архиереями. Патриарх Адриан так описывает конфликт в письме царю Петру:
«Игнатий митрополит Сибирский пришед ко мне в келию, яко обезумився зело, неистовыми словесы мене в лице оскорби и в досаду злословил без всякия правды; а от мене выбежав из келии в крестовую палату, архиереев, на порицание тогда сшедшихся имущаго быти архиерея вельми безчестными словесами поругал; также и домовых моих людей священного чина и служителей поносил нелепыми укоризнами, и в крестовой всем людем сотворил смущение и зазор великий архиерейской чести; и за таковое его бесчинство, да вразумится, послах к нему на подворье и велел сказать, чтоб не служил священнодействия и с двора не съезжал ни по какому образу, да уцеломудрится и в разум придет. И он тамо при всем народе посланному еще больше всякой непристойной нелепицы наговорил, что не токмо писати, но говорити не подобает; да и слушати нас, говорил, не хочет ни в чем, и что он никого не слушает. И в людях какова не учинил бы смущения и сумнения тебе, государю, и каковыя досады не принес бы, зело опасно. А на его подворьи беречи, чтоб не съезжал с двора без твоего великого государя указу, служивых людей не дают. А он митрополит в недоумении своем, преслушав наше отеческое ему преще-[110]ние и что служиваго караулу несть у него, в вечернее пение, в крестовую нашу палату пришед, еще брань и смущение многое учини и непристойно много говори. По доношению же нам от стоящих в вечерни наших служителей, за таковое его безчинство и нелепый крик, велехом свести в нашу хлебню и оттуду в Чудов монастырь в келию, и велели его тамо его в бережении держать и каковое его будет исправление, впредь не известно. Пожалуй, государь, аще он сие во уме творит, оборони мене от него и чтоб архиерейский чин в поругании не был; аще ли во изумлении от чего либо, впредь имамы возвестити. И о сем, благоразсуждение и повелительное смотрительство изволь сотворити»⁴⁵.
Что было причиной таких действий сибирского архипастыря? Все известные нам источники отражают только лишь официальную версию происшедшего. Вполне возможно, что большой сторонник греческого просвещения митрополит Игнатий был не согласен с поставлением Стефана (Яворского), боясь усиления пролатинской партии, а также выступал против тех изменений, которые произошли во время его отсутствия в Москве⁴⁶. Резкость и бескомпромиссность его характера проявлялись и раньше. Подобным образом он повел себя во время конфликта с Тобольскими воеводами⁴⁷. Однако не следует впадать в крайности и придерживаться только одной точки зрения. Вполне может быть, что он действительно в «уме повредися». Этого мнения придерживались некоторые дореволюционные исследователи⁴⁸. Таким образом, остается неясным, был ли поступок Игнатия осознанным шагом или следствием болезни.
Как бы то ни было, но Сибирский архиерей оказался в келии Чудова монастыря под охраной. Официальной причиной отправления на покой без права служения было названо сумасшествие архипастыря. В письме от 7 апреля патриарх, сообщая о рукоположении Стефана (Яворского) в митрополита Рязанского, писал царю и о Тобольском архиерее: «От бессонницы великой яко [111] ни мало сна приемлет и пищу едва яст, или от чего инаго повредися в уме», и добавляет, «признаки помешательства из слов его (т. е. митрополита Игнатия) заметны были 16 марта»⁴⁹.
Сибирский архипастырь находился в келии Чудова монастыря с 16 марта по 3 апреля. К митрополиту «был приставлен» монах Иларий. В этот период в монастырь зашел Алексей Колоборовский и ризничному монастыря Иоасафу Стромилову «бил челом», о том, что преосвященный Игнатий взял у него «Хрисмологион» и «Историю Скифийскую», а денег не платил»⁵⁰, и просил доложить митрополиту Игнатию «об отдаче тех книг, или за них денег»⁵¹. Ризничный доложил владыке через вышеупомянутого монаха Илария. Архиерей подтвердил слова А. Колоборовского, и добавил что книги должны находиться среди его «келейной рухляди на Казанском подворье»⁵².
Дальнейшие события известны нам из письма патриарха к одному из ближайших соратников Петра I Т. Н. Стрешневу:
«Митрополит же Игнатий Сибирский в уме повредися и, быв марта от 16 числа в Чудове монастыре в келии до 3 дне апрелия, еще не исправися. Ради его сохранства, донелиже Господь даст ему смысл совершен, хотя бы мало, послахом в Симонов монастырь, что тамо ходити ему или водити к церкви святей или по монастырю свободнее; а в Чудове ради соблазна о нем быти и ходити ему просто на множестве людей не возможно; а в келии все сидеть до исправления видится трудно».⁵³
Отсутствие в Сибири митрополита обеспокоило, в первую очередь, судью Сибирского приказа А.А. Виниуса. Он практически сразу стал добиваться поставления нового архиерея. 21 марта он пишет в письме Ф.А. Головину, одному из ближайших к царю в то время людей: «Поведение, государь, странное господина Сибирского архиерея тебе, государю, мню не безвесно»⁵⁴. 31 марта он писал царю: «Нужно и митрополиту в Сибири, государь, быть, а Игнатий зело ума исступил»⁵⁵. Виниус даже предлагал своего кандидата, а именно архимандрита Знаменского монастыря Игнатия, о котором писал Го-[112]ловину: «… Архимандрит Игнатий, зело человек, сказывают, доброй»⁵⁶. Время от времени он напоминал царю о необходимости скорейшего решения вопроса о новом сибирском преосвященном.
Только 18 июня царь Петр I приступил к решению вопроса о новой кандидатуре на Тобольскую кафедру. Он попросил Киевского митрополита определить на сибирский митрополичий престол ученого монаха, «благого, непорочного жития человека, которому бы в Тобольске быть митрополитом, и мог бы Божиею помощию исподволь в Китае, и в Сибири в слепоте идолослужения и в прочих неверствиях закоснелых человек приводить в познание и служение и поклонение истинного Живого Бога»⁵⁷. Об этом же писал Киевскому митрополиту Варлааму и патриарх Адриан⁵⁸. Однако, дело о поставлении нового архиерея затягивалось, несмотря на все усилия А.А. Виниуса. И только в январе 1701 г. в Москву был призван архимандрит Димитрий (Туптало), который вскоре прибыл в столицу, а уже 23 марта был рукоположен во митрополита Тобольского и Сибирского⁵⁹.
Все время с 4 апреля 1700 г. и до своей смерти преосвященный Игнатий проживал в келии Симонова монастыря, под присмотром. Историк А.П. Богданов полагает, что митрополита морили голодом, и это стало причиной его смерти⁶⁰. С данным предположением трудно согласиться. В описи имущества, которое находилось в монастырской келье Игнатия, отмечены посуда, одежда, а также книги Апостол, Псалтирь с восследованием, Требник и другие⁶¹. И всем этим Владыка пользовался. Возможно, что о нем продолжали заботиться его «домовые люди».
9 августа от имени Петра I и патриарха Адриана появился указ о проведении описи митрополичей казны (то есть имущества), которая хранилась на Казанском подворье⁶². Это вскоре и было сделано в присутствии домовых людей преосвященного Игнатия: казначея иеромонаха Саватия, крестового иеромонаха Израиля, иеродиакона Исаакия, дьяка Григория Яковлева и «стряпчего» Кузьмы Главина⁶³. Митрополит Игнатий был прекрасно осведом-[113]лен о проведении описи. После ее завершения и передачи всех вещей на хранение в Сибирский приказ, скорее всего, весной 1701 г. он подал челобитную, с просьбой вернуть ему деньги, взятые из его «подголовка», для его «келейных потреб»⁶⁴. Факт написания им челобитной наглядно свидетельствует о том, что митрополит не умирал в этот период от голода. Если бы он находился на грани физического истощения, то писал бы челобитные совсем другого содержания. Необходимо обратить внимание и на то, что находившийся под наблюдением преосвященный Игнатий имел принадлежности для письма и, самое главное, связь с внешним миром. Последнее косвенно подтверждается тем, что текст упомянутой челобитной был написан не самим митрополитом, его же рукой была поставлена только подпись⁶⁵.
Вскоре, 13 мая 1701 г., митрополит Игнатий скончался в Симоновом монастыре, где и был похоронен в паперти одного из храмов⁶⁶. В отпевании участвовали новый митрополит Сибирский Димитрий (Туптало), а также митрополиты Трифиллий и Исаия⁶⁷. Участие такого числа архипастырей⁶⁸ говорит о том, что отпевание было совершено торжественно, как и подобало архиерею. В Сибирском приказе дьяк Софийского архиерейского дома Григорий Яковлев 15 мая получил пятьдесят рублей, как сказано в соответствующей расписке, «на поминовение его», а также камку (ткань) «на крышку гроба»⁶⁹. Место погребения Игнатия было хорошо известно вплоть до разрушения монастыря в годы советской власти. В июне, принадлежавшие митрополиту «образа и книги и рухляди», находившиеся в его келии Симонова монастыря, были описаны⁷⁰.
Митрополит Игнатий умер своей смертью, в преклонном возрасте, ему было не менее 62 лет.
Таким образом, восстановив основные события последних лет жизни преосвященного Игнатия, можно сделать следующие выводы. В феврале 1700 г. митрополит Игнатий приехал в Москву для очередного служения, еще не предполагая, что ему уже не суждено вернуться в Сибирь. С этого времени [114] можно вести отсчет последнего периода жизни преосвященного Игнатия. Есть основания предполагать, что конфликт с патриархом, кардинальным образом изменивший жизнь митрополита, мог произойти по нескольким причинам: первая — несогласие с поставлением Стефана (Яворского), вторая — неприятие общей тенденции подчинения Церкви государству. Не исключено, что на преосвященного Игнатия действительно нашло умопомрачение, и причиной его неадекватного поведения стал приступ психической болезни. Но, скорее всего, резко выступая против патриарха, пусть даже в состоянии чрезмерного нервного срыва, митрополит осознавал свои действия. Игнатий не изменил своих взглядов и после удаления на покой. На его долю выпало жить в переходную эпоху от Средневековья к Новому времени, в эпоху, когда светская власть начинала рассматривать Церковь лишь как часть государственной системы. Ярким примером этого стала история митрополита Игнатия. Именно светская власть в лице А.А. Виниуса инициировала удаление сибирского архипастыря на покой, тогда как патриарх, описывая ситуацию царю, все-таки надеялся на возможность исправления митрополита. Окончательное решение по этому вопросу было принято царем Петром I. На наш взгляд, именно давление всесильного А.А. Виниуса сыграло решающую роль в отставке Игнатия с сибирской кафедры. Светская администрация хотела видеть на Тобольской кафедре неконфликтного владыку, беспрекословно выполнявшего все указания сверху. Преосвященный Игнатий с сильным независимым характером, неистово отстаивавший свою точку зрения, на эту роль явно не подходил.

Примечания:

¹    О нем см.: Богданов А. П. От летописания к исследованию. Русские историки последней четверти XVII века. Ч. I. М., 1995. С. 30-213; Он же. Творческое наследие Игнатия Римского-Корсакова // Герменевтика древнерусской литературы. Вып. 6. Ч. 1. М., 1993. С. 165-248; Белоброва О. А. Богданов А. П. Игнатий // Словарь книжности и книжников Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.) Ч. 2. И-О. СПб., 1993. С. 26-31. О его мирском имени см.: Лукичев М.П. К вопросу о происхождении митрополита Игнатия — историка и публициста XVII века // Он же. Боярские книги XVII века: труды по истории и источниковедению. М., 2004. С. 333-335; Никулин И. А. Игнатий (Римский-Корсаков), митр. // Православная энциклопедия / Под. ред. Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Т. XXI. Иверская икона Божией Матери — Икиматарий. М., 2009. С. 125-127; Он же. Обзор жизни и деятельности митрополита Игнатия (Римского-Корсакова) до поставления на Тобольскую кафедру // Сборник студенческих научных работ / Под ред. А. К. Светозарского; Кафедра Церковной истории МПДА. Сергиев Посад, 2010. С. 23-59. Электронная версия статьи опубликована на сайте Богослов.ру. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.bogoslov.ru/text/774364.html 15.05.2010.
²    Подробнее см.: Шашков А.Т. «Путное шествие» митрополита Игнатия Римского-Корсакова по Сибирской епархии в конце XVII в.: планы и реальность // Русские старожилы: материалы III-го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири». Тобольск; Омск, 2000. С. 337-339; Мангилев П.И., прот. К истории текста жития Симеона Верхотурского // Проблемы истории России. Вып. 4. Евразийское пограничье: сб. науч. тр. Екатеринбург, 2001. С. 293-301.
³    Подробнее см.: Покровский Н. Н. Сибирское дело о десятильниках // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. С. 146-189 [переизд.: Покровский Н. Н. Российская власть и общество: XVII — XVIII вв. Новосибирск, 2005. С. 375-413].
⁴    Абрамов Н. А. Игнатий (Римский-Корсаков), митр. Сибирский и Тобольский // Странник. 1862. Апрель. С. 157-167 [переизд.: Абрамов Н. А. Город Тюмень: из истории Тобольской епархии. Тюмень, 1998. С. 165-173].
⁵    Строев П. М. Библиологический словарь и черновые к нему материалы / Под ред. А. Ф. Бычкова. СПб., 1882. С. 112-113, 165, 392; Он же. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российския Церкви. СПб., 1877. С. 144, 317, 338.
⁶    Цветаев Д. Из истории иностранных исповеданий в России в XVI и XVII веках. М., 1886. С. 212-236.
⁷    Сулоцкий А. И., прот. Тобольские и Томские архипастыри. Омск, 1881. С. 4-5; Он же. Сочинения в 3 тт. Т. 2. О сибирском духовенстве / Под ред. В. А. Чупина. Тюмень, 2000. С. 89.
⁸    Покровский И. Русския епархии в XVI — XIX вв., их открытие, состав и пределы. Опыт церковно-исторического, статистического и географического изследования. Т. I (в XVI- XVII вв.). Казань, 1897. С. 533-534.
⁹    Лихачев Н. П. «Генеалогия» дворян Корсаковых // Сборник статей в честь Дмитрия Фомича Кобеко от сослуживцев по Императорской публичной библиотеке. СПб., 1913. С. 91-114.
¹⁰    Новиков Н.И. Опыт исторического словаря о российских писателях. СПб., 1772. С. 69; Игнатий // Русский биографический словарь. Т.: Ибак — Ключарев. Репр. М., 1994. С. 47; Евгений (Болховитинов), митр. Игнатий // Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-российской Церкви. М., 1995. С. 114-115.
¹¹    Дворецкая Н. А. Послание митрополита Игнатия в Красноярск 1697 г. // Археография и источниковедение в Сибири. Новосибирск, 1975. С. 167-173.
¹²    Белоброва О. А., Богданов А. П. Игнатий // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.) Ч. 2. И - О. СПб., 1993. С. 26-31; Богданов А. П. Первое ученое родословие в России: «Генеалогия» Игнатия Римского-Корсакова // Историческая генеалогия. Ежеквартальный научный журнал. Екатеринбург, 1993. Вып. 1. С. 16-22; Он же. Начало исторической науки в России: Неизвестный труд Игнатия Римского-Корсакова // Вестник РАН. 1999. Т. 69. № 3. С. 256-267; Он же. Общерусский летописный свод конца XVII в. в собрании И. Е. Забелина // Русская книжность в XV — XIX вв. М., 1989. С. 183-209; Он же. От летописания к исследованию. Русские историки последней четверти XVII века. Ч. I. М., 1995. С. 30-213; Он же. Творческое наследие Игнатия Римского-Корсакова // Герменевтика древнерусской литературы. Вып. 6. Ч. 1. М., 1993. С. 165-248; Он же. «Генеалогия» и ее автор (Игнатий Римский-Корсаков) // Чистякова Е. В., Богданов А. П. «Да будет потомкам явлено…» Очерки о русских историках второй половины XVII века и их трудах. М., 1988. С. 86-102; Он же. Европейский историк в России XVII века // Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 1. М., 2000. С. 69-86.
¹³    Лукичев М. П. К вопросу о происхождении митрополита Игнатия — историка и публициста XVII века // Он же. Боярские книги XVII века: труды по истории и источниковедению. М., 2004. С. 333-335.
¹⁴    Воронова Л. Б. Археографический обзор списков сочинений Игнатия Римского-Корсакова // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. С. 185-201.
¹⁵    Покровский Н. Н. Сибирское дело о десятильниках // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. С. 146-189 [переизд.: Покровский Н. Н. Российская власть и общество: XVII — XVIII вв. Новосибирск, 2005. С. 375-413]
¹⁶    Шашков А. Т. «Путное шествие» митрополита Игнатия Римского-Корсакова по Сибирской епархии в конце XVII в.: планы и реальность // Русские старожилы: материалы III-го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири». Тобольск, Омск, 2000. С. 337- 339; Он же. Сибирский митрополит Игнатий и «дело» Иосифа Астомена // Власть, право и народ на Урале в эпоху феодализма: сб. науч. тр. Свердловск, 1991. С. 36-49.
¹⁷    Богданов А. П. Русские патриархи. 1589-1700. В 2 тт. М., 1999. Т. 2. С. 387.
¹⁸   Сибирский летописный свод: нарышкинская редакция // Полное собрание русских летописей. Т. 36. С. 292; Сибирский летописный свод: нарышкинская редакция. Томский вид // Там же. С. 343; Сибирский летописный свод: шлецеровская редакция // Там же. С. 354; Сибирский летописный свод: Академическая редакция // Там же. С. 377.
¹⁹    Древние церковные грамоты Восточно-Сибирского края (1653 - 1726) и сведения о Даурской миссии. Собранные миссионером архим. Мелетием. Казань, 1875. С. 98.
²⁰    Оглоблин Н. Н. Библиотека сибирского митрополита Игнатия, 1700 г. // Библиограф. 1892. № 8-9. Отд. 1. С. 291.
²¹    Российский государственный архив древних актов (далее — РГАДА). Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 28 об.
²²    Об этом упоминается: Попов М. С., свящ. Святитель Димитрий Ростовский и его труды. СПб., 1910. С. 127.
²³    РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 1-17. См. также: От Вятки до Тобольска: церковно-монастырские библиотеки Российской провинции XVI — XVIII веков. Екатеринбург, 1994. С. 93.
²⁴    Такая датировка события установлена нами исходя из следующего рассуждения. 13-ым декабря датируется последняя грамота, написанная дьяком Григорием Яковлевым перед отъездом преосвященного в Москву, а следующая написана уже в пути 24 декабря и адресована в Тобольск, оставшимся там казначею Иоасафу Милюкову и дьяку Михайлу Витизеву. Точно известно, дьяк Григорий Яковлев поехал в Москву вместе с преосвященным Игнатием. Исходя из всего вышесказанного митрополит покинул Тобольск вскоре после 13 декабря и 24 декабря был уже пути.
²⁵    Оглоблин Н. Н. Библиотека сибирского митрополита Игнатия… С. 286.
²⁶    Сулоцкий А., прот. Димитрий Ростовский, как архипастырь Сибирский // Странник. 1866. Ноябрь. С. 55.
²⁷    По нашему мнению, митрополит хотел встретить Рождество Христово (25 декабря) именно в Верхотурье. По традиции, митрополиты всегда останавливались в Верхотурье обычно на длительный срок, тем более что митрополит Игнатий уже праздновал Рождество в Верхотурье во время его поездки по епархии в 1694-1695 гг. (Житие Симеона Верхотурского. Ранняя редакция // Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. Новосибирск, 2001. С. 210-211).
²⁸    Дело в том, что среди его вещей, описанных на Казанском подворье, упоминается ковчежец с частицей мощей праведного Симеона (РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 2).
²⁹    Древние церковные грамоты. С. 112.
³⁰    С преосвященным Гавриилом митрополит Игнатий видимо был знаком, так как архиепископ был архимандритом Новоспасского монастыря до преосвященного Игнатия.
³¹    Оглоблин Н. Н. Библиотека сибирского митрополита Игнатия… С. 286.
³²    Там же. У архим. Мелетия в грамоте митрополита сказано, что они остановились на Рязанском подворье. (См.: Древние церковные грамоты. С. 98). Рукопись архим. Мелетием была прочитана ошибочно, вместо Казанском — Рязанском.
³³    Древние церковные грамоты. С. 98. 18 февраля приходилось в 1700 г. на первое воскресенье Великого поста, день Торжества Православия.
³⁴    Испр. на Казанское, у архим. Мелетия — Рязанское. См. прим. 16.
³⁵    Древние церковные грамоты… С. 98-99
³⁶    Богословский М.М. Петр I. Т. IV. 1699-1701. Л., 1948. С. 338-339.
³⁷    Древние церковные грамоты. С. 98-99. В грамоте митрополит настаивает на исполнении его решения об отправке Ивана Салманова в Знаменский монастырь «под начальство» за «неправое и ложное на Стенку Налабардина челобитие». Помощники не спешили выполнять указ владыки Игнатия, оправдываясь болезнью осужденного.
³⁸    Древние церковные грамоты. С. 100.
³⁹    Постников С. Афанасий, первый архиепископ Холмогорский и Важеский // Странник. 1866. Октябрь. С. 21. Прим. 1.
⁴⁰    «Хрисмологион, сиречь книга, глаголемая пререченнословная» написана 1672 г. Николаем Спафарием с учетом одноименного труда Паисия Лигарида (1656 г.), и содержит толкования на книгу пророка Даниила. Изъясняя видения пророка, Спафарий излагает историю «четырех монархий» — Халдейской, Персидской, Греческой и Римской. По сути это трактат по истории Византии. Подробнее см.: Михайловский И. Н. Важнейшие труды Николая Спафария. Киев, 1897.
⁴¹    «Скифийская история» посвящена истории южнорусских степей и кочевников, населявших их. В книге повествуется об истории Скифии, Золотой Орды, Казанского, Астраханского и Крымского ханств. Сочинение издано научно: Лызлов А. Скифская история / Отв. ред. Е. В. Чистякова, подготов. текста и коммент. А. П. Богданов. М., Наука, 1990.
⁴²    Оглоблин Н. Н. Из архивных мелочей начала XVIII в. Челобитная о двух книгах, 1702 г. // Библиограф. 1892. № 10-11. Отд. 1. С. 335-336.
⁴³    Богданов А. П. От летописания к исследованию… С. 57; Воронова Л. Б. Археографический обзор. С. 200.
⁴⁴    О летописном своде см.: Богданов А. П. Общерусский летописный свод конца XVII в. в собрании И. Е. Забелина // Русская книжность в XV — XIX вв. М., 1989. С. 183-209. Богданов А. П. От летописания к исследованию… С. 211.
⁴⁵    Цит. по: Устрялов Н. История царствования Петра Великого. Т. III. Путешествие и разрыв с Швециею. СПб., 1858. Прил. VII. № 61. С. 534-537.
⁴⁶    Например, подобного мнения придерживается А. П. Богданов. См.: Богданов А. П. Русские патриархи. 1589-1700: В 2-х тт. М., 1999. Т. II. С. 386-387.
⁴⁷    Об этом конфликте см.: Покровский Н. Н. Сибирское дело о десятильниках // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. С. 146-189 [переизд.: Покровский Н.Н. Российская власть и общество: XVII — XVIII вв. Новосибирск, 2005. С. 375-413].
⁴⁸    Сторонниками невменяемости преосвященного Игнатия были многие дореволюционные исследователи; см., например: Шляпкин И. А. Св. Димитрий Ростовский и его время (1651 - 1709 г.). СПб., 1891. С. 168; Покровский И. Русские епархии в XVI - XIX вв., их открытие, состав и пределы. Опыт церковно-исторического, статистического и географического исследования. Т. I (в XVI — XVII вв.). Казань, 1897. С. 533-534; и др.
⁴⁹    Цит. по: Устрялов Н. История царствования Петра Великого. Прил. VII. № 61. С. 539.
⁵⁰    Оглоблин Н. Бытовые черты начала XVIII века. XIV. Дело об «Истории Скифийской» // ЧОИДР. 1904. Кн. 1. Отд. III. С. 12-13.
⁵¹    Там же. С. 13.
⁵²    Там же.
⁵³    Цит. по: Устрялов Н. История царствования Петра Великого. Прил. VII. № 61. С. 539.
⁵⁴    Цит. по: Юркин И. Н. Андрей Андреевич Виниус 1641-1716 / Отв. ред. В. Н. Захаров. М., 2007. С. 262-263.
⁵⁵    Цит. по: Богословский М. М. Петр I. Т. IV. 1699-1701. Л., 1948. С. 399.
⁵⁶    Цит. по: Юркин И. Н. Андрей Андреевич Виниус… С. 263.
⁵⁷    Цит. по: Смолич И. К. История Русской Церкви. 1700-1917. Ч. 2. М., 1996. С. 275.
⁵⁸    Шляпкин И. А. Св. Димитрий Ростовский… С. 281-282.
⁵⁹    Там же. С. 278.
⁶⁰    Богданов А. П. От летописания к исследованию… С. 213; Он же. Русские патриархи. С. 387.
⁶¹    РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 21-22.
⁶²    Оглоблин Н. Н. Библиотека сибирского митрополита Игнатия. С. 286.
⁶³   Описные книги сохранились: РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 1-17. Частично опись опубл.: Оглоблин Н. Н. Библиотека сибирского митрополита Игнатия. С. 286-291.
⁶⁴    РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 19. Челобитная упоминается: Оглоблин Н.Н. Библиотека сибирского митрополита Игнатия… С. 286.
⁶⁵    Оригинал челобитной см.: РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 19.
⁶⁶    Сибирский летописный свод: Нарышкинская редакция. Томский вид // ПСРЛ. Т 36. С. 340. Сибирский летописный свод: Нарышкинская редакция // Там же. С. 290; Московский некрополь. Т. 1 (А-I). СПб., 1907. С. 491; Евстафий, архим. Московский мужеский ставропигиальный Симонов монастырь. М., 1867. С. 23.
⁶⁷    Шляпкин И. А. Св. Димитрий Ростовский… С. 281-282.
⁶⁸    Такое число архиереев участвовало в поставлении святителя Димитрия Ростовского на Тобольскую кафедру. См.: Шляпкин И. А. Св. Димитрий Ростовский… С. 278
⁶⁹    РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Кн. 1559. Л. 20.
⁷⁰    Там же. Л. 21-22.

Воспроизводится по:

ВЕСТНИК Екатеринбургской духовной семинарии. Вып. 1. 2011, 102-114