Поводом к исследованию типологии и принципов архитектурного формообразования храмов «эпохи землепроходцев», то есть периода первичного освоения русским народом Дальнего Востока в XVII — начале XVIII вв., послужило совместное решение Отдела внешних церковных сношений Московского патриархата РПЦ и посольства России в Китае о строительстве на территории посольства в Пекине русского православного храма, принятое в 2003 г. По инициативе представителя РПЦ в Китае протоиерея Дионисия Поздняева проектирование храма было поручено Архитектурной мастерской В. Демидова (Владивосток). При подготовке исходных данных для разработки проекта Посол России в КНР П. Рочегов выразил настоятельное пожелание, чтобы храм был запроектирован и сооружен деревянным и своим внешним видом был близок к храму Воскресения Христова Аблазинского острога на Амуре (1665 — 1689) — главного русского опорного пункта при первичном освоении Приамурья в XVII веке.

Так как чертежей и иных графических материалов, подробных описаний этого храма в распоряжении проектировщиков не было, то автору настоящей статьи было поручено провести исследование с целью выявления сведений о его архитектуре, чтобы запроектировать новый храм максимально близким к первообразу. Проводилось это исследование в 2003 — 2004 гг. и первоначально его целью был поиск сведений только об албазинском храме Воскресения. Автором был проведен анализ историко-литературных источников, привлечены данные об археологических раскопках, проводившихся на месте существования Албазинского острога.

Отдельные сведения о предмете исследования и существовавшей в том же остроге часовне Святого Николая Мирликийского были найдены в публикациях историков А.И. Алексеева, A.Р. Артемьева, А.П. Окладникова, Б.П. Полевого, В.В. Сухих и других (1 - 9). Некоторые данные об архитектуре албазинского храма были выявлены в работах архитекторов Е.А. Ащепкова,

B.И. Кочедамова, А.Р. Артемьева (6, 9, 12). Соображения о габаритных размерах храма и его местоположении в остроге приведены в отчетах Амурского археологического отряда Института истории ДВО РАН о раскопках в Албазине (16, 17). В результате автором был сделан вывод о том, что Храм Воскресения Христова имел традиционную для русского деревянного зодчества XVI — XVII вв. трехчастную осевую объемную композицию, состоящую из основного храмового объема, завершенного крещатой крышей и главкой на барабане, и двух более низких прирубов со скатными крышами — притвора и алтаря.

Но, так как указанные источники не содержали сведений об особенностях архитектурноконструктивных решений здания храма (тип срубов, конструкции крыши и кровли, форма и тип покрытия алтарного прируба, характер оконных проемов, наличие декора фасадов), то границы исследования были расширены с целью выявления общих принципов архитектурных решений православных культовых зданий, возводившихся на Дальнем Востоке России в эпоху первичного освоения.

Было установлено, что градостроительное освоение данного региона началось после создания в 1639 г. Якутского воеводства с центром в Ленском (Якутском) остроге. Освоение шло в трех основных направлениях: северном - с движением отрядов землепроходцев вниз по течению р. Лены с выходом в Восточно-Сибирское море и далее вверх по рекам Яна, Индигирка, Колыма; восточном - по притокам Лены Алдану и Мае с переходом через Становой хребет к охотоморскому побережью и на Камчатку; южном - по притоку Лены Олекме с выходом через водоразделы в бассейн р. Амур. Опорные населенные пункты, создававшиеся при этом землепроходцами — казаками, служилыми людьми, [17] добытчиками пушнины, представляли собой, как правило, укрепленные поселения в виде ясачных зимовий, острожков, крепостиц, острогов и рубленных городов. Поселения первых трех типов состояли обычно из двух — трех рубленных изб, объединенных тыновой оградой из вертикально вкопанных бревен, образующей общий двор. Предназначались они для временного проживания отрядов служилых людей, сборщиков дани с местных племен. Культовых построек в них не возводилось. В более крупных поселениях - острогах, крепостях (рубленных городах), где формировалось постоянное население из крестьян-переселенцев, промышленников, ремесленников, кроме казенных построек (амбары, ясачные и съезжие избы) и жилых усадеб обязательно возводился храм, иногда два или три. А возле крупнейших Нерчинском, Селенгинском, Албазинском острогов, становившихся уездными центрами, формировались и монастыри.

Сохранились сведения о более сорока храмах того периода, построенных на пространстве от берегов Амура (Албазин) до устья р. Камчатки (Нижнее-Камчатский острог). По назначению и объемно-пространственной структуре их можно разбить на три типологические группы: часовни отдельностоящие, часовни надвратные, приходские храмы.

Отдельностоящие часовни строились в небольших острогах, таких как Охотский, Удский, Верхне-Камчадский, или в формирующихся за оградами острогов и крепостей посадами. Они представляли собой сруб-четырехстенку с размерами в плане 3 × 3 или 4 × 4 сажени, крытый на два или четыре ската тесовой или жердевой крышей с маленькой главкой на барабане в центре. Внутреннее пространство сруба оставалось нерасчлененным, полы были земляными, в боковых стенах устраивались волоковые окна в один или два яруса. В отдельных случаях к основному срубу с восточной стороны делался небольшой прямоугольный или пятигранный в плане прируб для алтаря. Это можно видеть в Иоанновской часовне Олекминского острога, Троицкой - Удского острога.

Надвратные часовни существовали в большинстве острогов региона, построенных в XVII в., имевших воротные башни. Часовни устраивались в верхнем ярусе башни, пространство которого обычно расширялось за счет устройства повала или аблама при рубке самой башни. Пространство часовни перекрывалось четырехскатной или шатровой крышей и увенчивалось маленькой главкой с крестом (Илимский, Якутский остроги). Иногда над часовенным ярусом воротной башни устраивался еще один ярус с открытой площадкой под шатровой крышей, совмещавшей функции колокольни и наблюдательного пункта (10, 12, 15).

Более сложными сооружениями были приходские храмы, возводившиеся в крупных острогах и крепостях, таких как Нерчинск, Селенгинск, Якутск, Олекминск, Нижне-Камчатск. Они имели трехчастную объемно-пространственную структуру, состоящую из основного храмового объема и двух прирубов — притвора и алтаря. Храмовые срубы выполнялись большей частью из лиственницы, имеющей древесину не подверженную гниению. Основной сруб выполнялся из 25 — 30 венцов бревен и достигал высоты 10 — 12 м. Покрывался он четырехскатной крышей, над которой на восьмериковом барабане устраивалось шатровое завершение с главкой. Прирубы имели меньшую высоту и крыши над ним делались двускатными. Характерными являются Спасская церковь в Зашиверске, Успенская церковь в Нижне-Камчатске, Покровская церковь в Якутске. В отдельных случаях храмовые срубы завершались бочкообразными фронтонами по четырем сторонам и более сложными крещатыми крышами с полицами. Это можно проследить в Воскресенской церкви в Албазине, Введенской церкви в Илимске и другим. Все храмы, за редким исключением, были однопрестольными, одноглавыми и не имели пристроенных или надстроенных колоколен, так как колокола размещались на крепостных башнях острогов (12). Сооружались иногда при храмах отдельностоящие двух-трехярусные восьмериковые колокольни, располагавшиеся обычно к северу от храма. В.И. Кочедамовым описаны такие сооружения в Илимском и Туринском острогах.

Все храмы и часовни рассматриваемого периода строились в сложных условиях необжитых территорий. Рубили их сами землепроходцы и единственным их инструментом был плотницкий топор, иногда — разводная пила. Поэтому архитектура этих сооружений очень проста и лишена той декоративности, которая сложилась в сибирском культовом зодчестве в XIX веке. Срубы храмовых построек выполнялись из ошкуренных бревен с соединением углов «в обло с остатком». Большая часть окон в стенах делалась волоковыми с размещением в два - три яруса. Лишь в больших храмах по южной и северной стенам основного сруба делались косящатые окна, створки которых за неимением стекла затягивались промасленной тканью. Надподпольные и чердачные перекрытия устраивались из пластин (расщепленных вдоль бревен), лицевая поверхность которых (пол, потолок) затесывалась [18] топорами. В качестве кровельного материала часто использовалась березовая кора, настилаемая в два - три слоя, а утеплителем стен и перекрытий служил мох.

Из всех храмовых сооружений на Дальнем Востоке, возведенных в эпоху его первичного освоения, до конца XX века сохранились лишь Спасская церковь в Зашиверске (постройка 1700 г., обследована А.П. Окладниковым в 1974 г., перевезена в Новосибирск в 1978 г.) и Успенская церковь на месте бывшего Нижне-Камчатского острога (построена в 1732 г., обследована автором в 1984 г.). Приемы их формообразования и конструктивных решений, а также общие результаты исследования православных храмов региона XVII - начала XVIII вв. использованы при разработке проекта православного храма в Пекине, начатого строительством в июне 2004 г. Но, несмотря на то, что в ходе исследования было получено достаточно информации о Воскресенском храме Албазина, полностью повторить его облик в новостроящемся храме не представилось возможным. Албазинский храм не имел собственной колокольни, так как колокола размещались на воротной башне острога. В современных условиях храм без колокольни оказался неприемлемым. Сооружение отдельностоящей колокольни или звонницы было невозможным из-за затесненности участка строительства (небольшой остров пруда в парке Посольства). Поэтому авторы проекта разработали компромиссное архитектурное решение нового храма, в котором основной его объем с бочковидными фронтонами и шатровым завершением выполнен по аналогу с албазинским храмом, но над притвором предусмотрена надстраиваемая двухъярусная колокольня. С таким решением и согласился заказчик проекта. Полное воссоздание в Пекине албазинского Воскресенского храма, утраченного в 1689 г. в результате разрушения Албазинского острога манчжурскими войсками, осуществить не удалось.

ЛИТЕРАТУРА

1. Алексеев А.Н. Одиссея Ерофея Хабарова // Амур - река подвигов.- Хабаровск: Хабаровское гос. изд-во, 1971. - С. 200 - 216.

2. Алексеев А.И., Мелихов Т.В. Открытие и первоначальное освоение русскими людьми Приамурья и Приморья // Вопросы истории. - М: «Наука», 1984. - вып. 3. - С. 57 - 71.

3. Артемьев А.Р. Албазинский острог - старейший памятник истории освоения землепроходцами Приамурья в XVII в. // Записки Амурского краеведческого музея. - вып. 7. - Благовещенск: Амурское изд-во, 1992. - С. 6 - 17.                        

4. Артемьев А.Р. Албазин - первый исторический и культурный центр русского Приамурья // Вторая Дальневосточная конф. молодых историков. - Владивосток: Изд-во ДВО РАН, 1992. - С. 48 - 86.

5. Артемьев А.Р. История и археология Албазинского острога // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII - XIX вв. - Владивосток: Изд-во ДВО РАН, 1995. - Т.2, - С. 55 - 89.

6. Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII - XVIII вв. - Владивосток: Изд-во ДВО РАН, 1999. - 336 с.

7. Окладников А.П., Гоголев З.В., Ащепков Е.А. Древний Зашиверск: древнерусский заполярный город. — М: «Наука», 1977. - 212 с.

8. Полевой Б.П. Албазин Амурский и Албазин Уральский // Уральский следопыт, №12, 1971. -С. 64-66.

9. Сухих В.В. Хозяйственное освоение Приамурья русскими в XVII в. // География Верхнего Приамурья. - Благовещенск: Амурское изд-во, 1977. - С. 8 - 42.

10. Ащепков Е.А. Русское народное зодчество в Восточной Сибири. — М: Госстройиздат, 1953. - 127с.

11. Кочедамов В.И. Албазин - русская крепость XVII в. на Амуре // Труды института живописи, скульптуры, архитектуры им. И.Е. Репина. — Л: «Искусство», вып. 3, 1970. — С. 39 — 43.

12. Кочедамов В.И. Первые русские города Сибири. - М: Стройиздат, 1977. - 190 с.

13. Крадин Н.П. Албазин — русская крепость на Амуре // Чтения им. Г.И. Невельского 24 - 25 сентября 1987 г. — Хабаровск: Хабаровское изд-во, 1987. — С. 56 — 62.

14. Крадин Н.П. Крепость Албазин: оборонное строительство на северо-востоке Русского государства в XVII веке. // Россия и APT. - Владивосток: 1992. - №1. - С. 67 - 79.

15. Проскурякова Т.С. Планировочные композиции городов-крепостей Сибири // Архитектурное наследство. - М: - №25. - С. 56 - 71.

16. Отчет о раскопках Албазинского острога в 1989 г. - Архив Института истории, археологии и этнографии Дальнего Востока ДВО РАН. - Ф. 1, оп. 2, д. 376. - 41 л.

[19] 17. Отчет о работах Амурского археологического отряда в 1997 г. — Архив Института истории, археологии и этнографии Дальнего Востока ДВО РАН. - Ф. 1, оп. 2. - 77 л.

18. Малкин А.Я., Обертас В.А. Особенности архитектуры и застройки населенных мест Камчатки XVIII — XIX вв. // История культуры Дальнего Востока СССР XVII — XX вв. — Владивосток: Изд-во ДВО АН СССР, 1989. - С. 91 - 104.

Источник:

Вологдинские чтения 2004г. 46-1