В 2013 г. прошел пятый сезон археологических исследований в историческом центре г. Тары, проводимых совместной экспедицией Омского филиала ИАЭТ СО РАН и ОмГУ, при участии специалистов Автономного университета штата Мехико (Мексика), а также археологических практик ТГУ и Тарского филиала ОмГПУ. В предыдущем сезоне приступили к раскопкам одного из основных комплексов Тарского кремля - воеводской усадьбы. В соответствии с имеющимися градостроительными планами и письменными описаниями города удалось после снятия культурного слоя, на глубине более 3 м, достаточно точно выйти на искомый объект. Нами была вскрыта часть дома - крыльцо, теплые сени и фрагмент основного сруба, а также подходящая к усадьбе мостовая (ширина 6 м) и небольшая баня на другой стороне. Такое нетипичное расположение хозяйственного комплекса вызвало ряд сомнений в планиграфии усадьбы. Их должны были разрешить раскопки следующего сезона.
Прирезаясь к раскопу 2012 г., мы полагали, что помимо продолжения изучения собственно воеводского дома выйдем на хозяйственные комплексы усадьбы. Наши предположения полностью подтвердились: раскоп практически полностью накрыл хозяйственную часть усадьбы (см. рисунок). Теперь можно реконструировать планиграфию воеводской усадьбы в Тарском кремле (за исключением жилой части).
Отметим, что выше усадьбы были сняты два строительных горизонта. Первый горизонт, располагавшийся примерно в метре от современной дневной поверхности, отнесен к середине ХХ в. и представляет собой остатки построек базарной площади: крытые навесы для торговли, мусорную яму со срубом из плах, небольшую избу из разнокалиберных бревен, использованных ранее для других целей. Некоторые бревна в венцах избы состоят из двух и даже трех частей. По всей вероятности, это была постройка для сторожа базара.
[333]

Второй горизонт (мощность 1,5 — 2,5 м) датируется XIX - началом ХХ в. и представлял собой длинную комбинированную ограду, состоящую из фрагментов заплота и частокола. Вероятнее всего, это был загон для лошадей, т.к. с одной стороны выявлены плотные напластования конского навоза. Данный культурный горизонт подтвердил тот факт, что в конце XVIII - начале XIX в. тарский кремль срыли (историкам неизвестна точная дата этого события), и на этом месте долгое время отсутствовали какие-либо постройки. Только в начале ХХ в. территория стала постепенно застраиваться.
Вернемся к воеводской усадьбе. Мостовая, зафиксированная нами в 2012 г., не проходила мимо усадьбы, а начиналась от нее. Часть мостовой напротив дома была накрыта крышей, т. е. представляла собой крытый двор. Поэтому баня находилась не через дорогу, а всего лишь на другой стороне двора, что типично для русских усадеб.
За пределами двора находился погреб. Следует отметить, что по истечении почти четырех веков он полностью сохранился: под перекрытием осталась полая камера. Опущенный в землю более чем на 2 м сруб погреба (площадь около 10 м²) выполнен из больших бревен (диаметр не менее 0,4 м) и имел 2 пола. Это говорит о том, что его использовали в качестве ледника: на первый пол клали лед, поверх него клали второй настил, а на него - продукты. Высота камеры составляла 1,7 м. Для спуска в погреб из ствола дерева (диаметр около 0,5 м) была срублена лестница. В самом погребе обнаружены фрагменты нескольких бочек и крупных глиняных сосудов: по всей вероятности, они служили для хранения продуктов. Найдено несколько свернутых в кольца тонких корневищ (возможно, кедра и березы). Интересна находка зуба мамонта и нескольких крупных галек, которые использовали в качестве гнета. Таким образом, можно говорить, [334] что в начале XVII в., как и сейчас, зубами и фрагментами бивней мамонта осаживали в бочках огурцы и капусту.
Практически вплотную к погребу стоял колодец, что является обычной практикой для Сибири из-за высоких грунтовых вод. Колодец служил своего рода водоотводом для погреба. От колодца остались два столба, на которых крепилась крыша, и один венец сруба. Колодец был забран в сруб. Верхние венцы на уровне поверхности усадьбы сохранились плохо, но ниже они в очень хорошем состоянии. После углубления при выборке на 0,5 м со дна колодца стала обильно просачиваться чистая вода. Дальнейшую выборку пришлось прекратить из-за угрозы подтопления раскопа. По всей вероятности, колодец стоял на одном или нескольких родниках, поэтому после снятия четырех метров культурного слоя давление почвы ослабло, и вода стала поступать.
В одном ряду с погребом и колодцем, в углу усадьбы, находилась изба (размеры 4,5×4,5 м). Сохранились 4 венца из бревен (диаметр 0,3 м), пол из хорошо протесанных плах, а также опечек из мощного бруса (размеры 0,4×0,4 м), срубленный в «чистый угол». Опечек ограничивал глинобитную печь (высота около 1,5 м) с большим подом (около 0,8 м). Изба сгорела. Сохранившиеся венцы засыпаны фрагментами сгоревшего дерева, землей и щепой. После пожара избу не разбирали, поэтому там сохранилась утварь и бытовые предметы: горшки разной величины для приготовления пищи, керамические и деревянные миски, деревянные ложки и черпаки, берестяные туески, несколько железных ножей и др. Интересна находка фрагментов двух цветных стеклянных штофов, датируемых первой половиной XVII в. В избе также обнаружено несколько кожаных поршней и три лаптя (два сплетены из лыка, один - из бересты).
Расположение избы в усадьбе и ассортимент находок указывает на то, что постройка предназначалась для обслуживающего персонала воеводы - кучера, повара, прислуги и др. В этой части усадьбы, около погреба, колодца и избы, настила нет, поэтому, очевидно, крытый двор был только над прилегающей к сеням мостовой и соединялся с крышей бани.
Таким образом, можно говорить, что воеводская усадьба нами исследована полностью (за исключением собственно жилого дома, раскопки которого возможны только после вскрытия значительной части асфальта на площади). Усадьба представляла собой полный комплекс для жизнеобеспечения тарского воеводы: дом с крытым двором, баня, погреб, колодец, изба для прислуги.
В ходе раскопок 2013 г. собрана большая коллекция предметов материальной культуры тарчан XVII — XX вв. Среди наиболее интересных находок выделим несколько категорий.
Односторонние и двусторонние формы из коры хвойных деревьев (кедра или сосны) использовались для отливки рыболовных свинцовых грузил и блесен. В Тарском Прииртышье, на русском Ананьинском поселении, основанном в начале XVII в., найдена блесна из такого металла [Татауров, 2007]. Теперь мы нашли и формы, в которых они отливались. Набор шахмат, собранный в предыдущие годы исследований, пополнился [335] фигуркой ладьи. Традиционно много в культурном слое г. Тары найдено кожаной обуви: поршни, сапоги разных форм и фасонов. В этом году добавилось несколько лаптей.
Хочется отметить еще одну категорию находок - детские игрушки. В этом году найдено большое количество «бабок» и «альчиков» для игры в «бабки». Некоторые из них просверлены и залиты свинцом, другие спилены с одной стороны для более хорошего контакта с землей. Коллекцию пополнили миниатюрные глиняные сосудики, маленький лук с набором стрел и кораблик из кедровой коры.
Вызывает некоторое недоумение крайне малое количество в культурном слое изделий из металла и практически полное отсутствие фарфора. Возможно, это объясняется тем, что на протяжении всего XVII в. г. Тара был на военном положении, в связи с чем испытывал проблемы с поступлением металла. Объяснения отсутствия фарфора пока нет. Так, на поселении Ананьино, которое располагается в 15 км, найдено большое количество китайского и русского фарфора [Татауров, 2011]. Вполне вероятно, что фарфор может быть сконцентрирован в жилой части усадьбы.
Исследования 2013 г. еще раз показали перспективность создания на месте тарского кремля музейного комплекса, в котором воеводская усадьба заняла бы достойное место.

Список литературы

Татауров С.Ф. Рыболовство в Нижнетарском археологическом микрорайоне // Рыцарь сибирской археологии: сб. ст., посвящ. памяти В.И. Матющенко. - Омск, 2007. - С. 255-275.
Татауров Ф.С. Школы, основные центры производства и характер распространения фарфора из археологических памятников Западной Сибири // Культура русских в археологических исследованиях: междисциплинарные методы и технологии: сб. науч. ст. - Омск: Изд-во Омск. филиала РГТЭУ, 2011. - С. 180-189.

Воспроизводится по:

Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий: Материалы итоговой сессии Института археологии и этнографии СО РАН. 2013 год. – Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2013. – Т. XIХ. С. 332 – 335.