К вопросу о наделении таможенными функциями слободчиков¹ Чусовской слободы в 1656 г.

В 1659 г. в Чусовской слободе Верхотурского уезда была основана Чусовская таможенная застава. Известный екатеринбургский историк и краевед Ю.В. Коновалов охарактеризовал этот момент следующим образом: «Долгое время единственной легальным маршрутом в Сибирь была «государева дорога» через Верхотурье, где находилась таможня. Но существовали и другие пути. С давних времен, еще до возникших на развалинах Золотой Орды Казанского и Тюменского ханств, существовала «старая Казанская дорога» с Камы на Уфу и степью («полем») на Исеть. Одним из ответвлений Казанской дороги была «тропа», проходившая южнее современной Ревды, пересекавшая Чусовую в районе Верхнемакарово, далее по линии Горный  Щит - Арамиль выходившая на Исеть и идущая затем на Тюмень и Туринск. Строительство в 1649 г. города Кунгура и потом Чусовской слободы привело к появлению дороги (точнее, возрождению тоже старинного пути с Чусовой и Сылвы «к волоку Тюменскому») с Камы на соединение с Казанской: «в прошлом... во 164 (1655/1656)-м году наложена из Сибири вновь окольная дорога по слободам через Утку и Кунгур на Каму». От проходивших ею «нелегалов», особенно служилых людей, местные крестьяне терпели серьезные неудобства, а власти вынуждены были с осени 1659 г. держать в Чусовской слободе таможенную заставу»².
Несмотря на то, что точно известна дата возникновения в Чусовской слободе таможенной заставы, есть все основания полагать, что как таможенный пункт слобода сформировалась несколькими годами ранее - как минимум в 1656 г. Этому моменту и посвящена данная статья.
15 мая 1656 г. в Сибирь на Верхотурье к стольнику и воеводе Ивану Севастьяновичу Хитрово из Москвы от царя Алексея Михайловича пришла грамота. Она была ответом на челобитную двух крестьян «Верхотурского уезду новой Чусовской слободы» Афанасия Гилева и Фрола Арапова. В 1651 г. они [25] получили от предыдущего верхотурского воеводы Рафа Всеволжского «слободную даную память на пустое место, что вверх Чусовой реки на прямой Сибирской дороге», которая разрешала им построить там слободу и набрать в нее крестьянские семьи на 8 лет, освобождавшиеся от уплаты государству оброка. Было набрано 20 семей, которым А. Гилев и Ф. Арапов дали за свой счет ссуду на хлеб и крестьянские орудия труда³.
В исторической литературе есть две версии о том, кто управлял слободой первые годы ее существования. Знаменитый исследователь истории Пермского края Дмитриев считал, что это были уже упомянутые А. Гилев и Ф. Арапов⁴. Однако, в наше время краевед и историк Ю.В. Коновалов оспаривает это мнение, основываясь на отписке 1651 г., в которой говорится, что инициаторами создания «новой Чусовой слободы» выступали Семен Васильев и Афанасий Иванов Гилевы⁵. Это же подтверждается и в грамоте 1656 г., где они названы «прежними слободчиками» по «даной памяти 159 г. (1651 г.)». Тем не менее, если следовать информации грамоты от 15 мая 1656 г. Ф. Арапов принимал в создании слободы самое активное участие.
В 1654 г. из Верхотурья в слободу назначают приказчиком верхотурского сына боярского Томила Нефедьева, который совершенно не заботился о привлечении в слободу новых людей, а стал «чинить им Афонке и Фролку с товарищи налогу и изгоню большую», разорял слободу, заставлял крестьян строить для себя двор, конюшни, косить сено и возить дрова. В 1655 г.  А. Гилев и Ф. Арапов били об этом челом верхотурскому воеводе Льву Измайлову, однако тот не тронул своего ставленника, а выделил им другое место для постройки слободы на р. Чусовой, но Томило Нефедьев и «то место у них отнял» и отдал «воровскому» татарину Мамайке Турсулбаеву, который дал за это Нефедьеву «в посул ясыря татарченка». После того как татарин поселился в новом месте он стал доставлять крестьянам Чусовской слободы «пакости и убытки великие», воруя коров и лошадей. Приказчик же помогал Мамайке и укрывал его⁶.
После того, как жалобы пострадавшей стороны достигли Москвы в 1656 г. в Верхотурье пришла грамота, с которой мы начали повествование. Первым делом она приказывала приказчика Томила Нефедьева и татарина Мамайку Турсулбаева из новых слобод и «новоприисканного места» «выслать вон». Грамота предписывала А. Гилеву и Ф. Арапову по прежнему служить государю, открывать новые слободы, привлекая туда крестьян хозяйствованием без оброка на протяжении нескольких лет: «и в те льготные [26] годы дворы свои поставить и пашни распахать и сенные покосы расчистить и крестьян поселить ... и никому не продать и не заложить»⁷.
Указом 7 мая 1656 г. А. Гилев и Ф. Арапов назначались «в Верхотурском уезде в новой Чусовской и на Утке реке быть у пашенных крестьян в слободчиках». Приехав в слободу, первым делом они должны были взять у приказчика Томила Нефедьева роспись крестьянам и «пересмотреть всех на лицо, подлинно», составить списки для верхотурского воеводы. Новые слободчики наделялись весьма широкими полномочиями по регулированию жизни внутри слободы. Они могли вести судебные разбирательства по челобитным «в пяти рублях» (т.е. те дела, где претензии сторон укладывались в эту сумму), кроме дел о разбое, убийствах, воровстве и дел связанных с ясачными иноземцами. Им предписывалось «другу не дружить, а недругу не мстить, делать во всем правду», а с «судных дел имати пошлину» и раз в год посылать ее на Верхотурье, к денежным же доходам приставить выборных целовальников которые «душою прямы». Слободу нужно было беречь от калмыков и других вражеских воинских людей, при вестях о неприятеле посылать крестьян в разведку и своевременно вызвать служилых из Верхотурья, с которыми жить в «крепком месте ... с караулы и отъезжие сторожи». В это же место «по подлинным вестям» должны были бежать крестьяне, их жены и дети⁸.
 Также, А. Гилев и Ф. Арапов с помощью выборных старост, целовальников и десятников должны были следить, чтобы жители слобод у себя и выехав в другие волости «нигде не воровали и не грабили и не розбивали и драки и убойства и ножевщины не чинили, и зернью и карты не играли, и лихим бы никаким людям к ним приезду и приходу не было и корчмы и блядни у себя не держали». Получив широкие полномочия, слободчики предупреждались, что в случае если их действия нанесут ущерб государевой казне его на них «доправят в двое», а сами они будут, смотря по их провинности «в великом в жестоком наказаньи»⁹.
Наряду с обычными для слободчиков требованиями грамота возлагала на А. Гилева и Ф. Арапова широкие таможенные функции: «будучи в тех слободах, всякие государевы дела в таможне с целовальником делать». С русских и ясачных людей Верхотурского уезда предписывалось «имать на государя десятую пошлину» с 1 рубля по гривне. Так же «с отпускных товаров» с 1 рубля по 4 деньги, «полозового» с саней 8 денег, «печатного» с человека 1 алтын, с «вещих товаров» с пуда по 1 деньге, «явчего» с человека по 4 деньги, с промышленных людей по полтине оброку, с гулящих [27] людей «явчего» 3 деньги, оброку по полуполтине, «печатного» по 3 алтына с человека. С «пивных вар явчего» по 2 деньги с пуда, с продажи и обмена скота «пошерстного» по 1 алтыну «с животины». Доходы должны были быть записаны «имянно порознь по статьям» в специальные книги, которые слободчики лично вместе с целовальником должны были привозить на Верхотурье. Если же проезжающие через слободу торговые и промышленные люди и иноземцы провозили товары без проезжей грамоты с государевой печатью, то их с приставами и одним из слободчиков должны были отвозить в Верхотурье к воеводе. Кроме того, нужно было следить, чтобы ясачные люди не продавали и не променивали на русские товары местным, а так же приезжим торговым и промышленным людям «лисиц черных и чернобурых и бурых добрых, и бобров, и соболей добрых же». Если же те сами, где-либо добудут указанную пушнину, то ее следовало предъявить А. Гилеву и Ф. Арапову в судной избе, после чего она должна была отправиться в Верхотурье, где ее выкупали в государственную казну «по прямой Сибирской цене». Понятно, что цена эта была гораздо ниже, чем рыночная и никто добровольно на это бы не пошел. Поэтому слободчикам приказывалось пушнину нарушителей «имать и описывать на государя»¹⁰.
Так же следовало смотреть, чтобы никто не проходил «из Сибирских городов в Русские городы» мимо слобод «украдом» лесными и степными дорогами, особенно это касалось беглых людей. Местным людям запрещалась показывать эти дороги чужим, а тем более проводить по ним и прокладывать новые. Слободчики должны были лично с «добрыми людьми» из крестьян организовать погоню и схватить путников, шедших окольными путями. Всех, кто не имел проезжих грамот, в том числе и проезжавших через слободу требовалось отправлять в Верхотурье. Это объяснялось тем, что «бегают из Тобольска, и из Тюмени, и из Туринского и из иных Сибирских городов к Руси, через Чусовую, мимо те новые слободы ссыльные и опальные иноземцы, и заворовав служилые люди и пашенные крестьяне, взяв из государевы казны ссудные и подможные деньги и хлеб, и с воеводских и с иных чинов из дворов люди их, и всякие воровские люди и проходят к воровским же людям на Каму и на Волгу . а учнут сказывать что у них проезжие грамоты были да ... утерялись ... таким людям речам их не верить»¹¹.
Из всего наказа слободчикам об исправлении их должности описание исполнения таможенных функций занимает едва ли не больше половины всего текста. Таким образом, именно им придается первостепенное значение и можно уверенно говорить, что правительство уже в этот момент начало формирование таможенного поста в Чусовской слободе. Связано это, [28] прежде всего, с оживлением «старой дороги» в обход Верхотурья, о котором писал Ю.В. Коновалов. Перекрыть ее царские власти не имели никакой возможности, поэтому ей придавали легальное значение, размещая на ней лиц уполномоченных таможенными функциями. Ю.В. Коновалов отмечает, что и после возникновения в 1659 г. Чусовской заставы в 15 верстах от Чусовской слободы через юрт Тихонка Турсунбаева проходила нелегальная дорога, связывающую Сылву с Мурзинской слободой и верховьями Исети, по которой он нелегально проводил татар и черемисов (марийцев)¹².
Возможно даже предположить, что упомянутый приказчик Томил Нефедьев, бывший в сговоре с Мамайкой Турсулбаевым, пытался выжить крестьян из слободы, поселившихся в местах прохождения нелегальных путей, т.к их донос мог лишить прибыли от покровительства незаконного перемещения товаров и т.п. не только Томила Нефедьева, но и скорее всего поставившего его в Чусовскую слободу воеводу Льва Измайлова. Наделение же слободчиков таможенными функциями было попыткой государства контролировать ситуацию в этом районе. Однако, сил которыми располагали слободчики Чусовой слободы оказалось недостаточно для «ожившей» дороги и ее обитателей и потребовалось постоянное присутствие военных - служилых людей, основавших в 1659 г. в слободе Чусовскую таможенную заставу.

Примечания:

¹ Слободчик - зажиточный крестьянин, основатель слободы, поселения, где по его призыву селились свободные крестьяне для обработки пашни на условиях безоброчной работы на протяжении ряда лет. Слободчики в своих слободах наделялись государством административными функциями.
² Байдин В.И., Грачёв В.Ю., Коновалов Ю.В., Мосин А.Г Уктус, Уктусский завод и его окрестности в XVII - XVIII вв. Екатеринбург: ООО «Грачёв и партнёры», 2011. С. 10.
³ Дополнения к актам историческим собранные и изданные археографической комиссией. Т. 4. СПб.: типография Эдуарда Праца, 1851. С. 45.
⁴ Дмитриев А.А. Пермская старина. Верхотурский край в XVII в. Казань,1897. Вып. 7. С. 84.
⁵ Байдин В.И., Грачёв В.Ю., Коновалов Ю. В., Мосин А.Г Указ. соч. С. 10.
⁶ Дополнения к актам историческим ... С. 46.
⁷ Там же. С. 47 - 48.
⁸ Там же. С. 48 - 50.
⁹ Там же. С. 51 - 52.
¹⁰ Там же. С. 49 - 50.
¹¹ Там же. С. 50.
¹² Байдин В.И., Грачёв В.Ю., Коновалов Ю. В., Мосин А.Г Указ. соч. С. 10.

Воспроизводится по:

Таможенные чтения – 2014. Актуальные проблемы теории и практики таможенного дела (к 20-летию Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии): Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции с международным участием / Под общ. ред. Профессора А.Н. Мячина. – СПб.: Санкт-Петербургский имени В.Б. Бобкова филиал РТА, 2014. C . 24 – 28.