В Московском государстве вскоре после его образования получают распространение (насколько известно, не позднее взятия Смоленска 1514 г.) служебные назначения сроком на год, несколько лет, а то и более чем на десятилетие дворян, детей боярских стрельцов и казаков в другие города и остроги. Такая практика, к которой часто прибегали столичные и местные власти в период присоединения Сибири, широко применялась и в Поволжье, на северо-западе России в середине XVI - начале XVII в. В частности, казанские "годовальщики" (порой их называли годовщиками) из числа детей боярских участвовали в походах 1555 и 1556 гг. против мятежной "луговой черемисы". Одновременно дворяне находились на "годовой" службе в Шацке <1>. Среди участников полоцкого похода 1563 г. было немало "годовщиков" из немецких (ливонских. - Прим. авт.) городов. В основном эти служилые люди принадлежали к дворянам и детям боярским Бежецкой пятины Новгородской земли <2>. "Приборные" люди (казаки и стрельцы), даже священники этого обширного края в течение многих лет несли срочные службы в Ливонии. Известно и о "годовании" новгородцев в Кореле в 1608 г. <3>. После взятия Полоцка там "годовали" дворяне и дети боярские, затем принимавшие участие в сражении на Уле, где армия князя П.И. Шуйского была разгромлена литовцами <4>. Осенью 1604 г., когда в южнорусские уезды вторглись отряды Лжедмитрия I, на "годовой" службе в Орле находились дворяне и дети боярские из Мещовского, Козельского и Белевского уездов <5>.
По заключению сургутского историка В.Д. Пузанова, посвятившего службе "годовальщиков" несколько работ, написанных на сибирских материалах, этот термин имел вначале "военное значение": так называли детей боярских и служилых людей "по прибору", временно направленных в чужой город для выполнения тех или иных поручений <6>. Приведенное определение представляется не вполне точным, прежде всего относительно XVI в.
Выражение "годовать" подчас означало "проводить год", как узнаем из одной царской грамоты 1596 г. о пребывании восточных купцов в Тюмени <7>. Четыре года спустя в другой такой же грамоте, адресованной верхотурскому голове Г.С. Салманову, предписывалось на гостином дворе быть "по годом" детям боярским с целовальниками <8>, явно не для выполнения военных функций. Головы на "годовую" службу в Нарым, поначалу присылавшиеся из Тобольска <9>, наделялись в первую очередь административными полномочиями. "Головы годовые" упомянуты в разрядной записи за 1586/87 г.г. в Новгороде, Пскове, Гдове, Ладоге, Орешке, головы "на году" - спустя несколько лет в возвращенном накануне Швецией русским Ивангороде <10>.
Как не раз отмечалось исследователями <11>, "годовой" называлась и служба, которую временно несли городовые воеводы. Об этом свидетельствуют, к примеру, многочисленные разрядные записи.
В одной из них сказано, что в 1552/53 гг. Иван IV "воевод послал на год" в Свияжск. Под 1555/56 гг. в "разрядах" читаем, что "годуют другой год" в Казани боярин П.И. Шуйский "с товарыщи". Через десять лет "годовть в Чернигове отправили Ф. Нагого" <12>. "А по годовым (службам. - Прим. авт.) были воеводы 88 (1579/80-го". - Прим. авт.) в Чернигове, Новгороде-Северском, Почепе, Брянске, Старице, Рославле, Смоленске и других городах, - узнаем из разрядной книги редакции конца XVI в. Там же сообщается, что в 1581/82 гг. "по годовым от литовские стороны и по украинам были воеводы", как и в следующем "по годовым от крымские и от литовские и от немецкие украины и посылки в казанские места". Согласно "разрядам" самого начала царствования Бориса Годунова, в 1584/85 гг. "по годовым были в Казани и в Астрахани и в казанских пригородех" воеводы, головы и дьяки. В том же году воеводы и головы служили "в понизовых (поволжских. - Прим. авт.) городех на году". Сохранились и "росписи годовым службам бояром и воеводам от литовские и от немецкие украины" за 1586/87 гг. и более ранние - "годовая бояром и воеводам от литовские украины", "астраханской годовой службе и в плавной, и в Нижнем Новгороде", "от польской, литовской, немецкой украины и от новых немецких (ливонских. - Прим. авт.) городов годовая и для осады". Несшие службы в городах "по годовым от литовской и от немецкой стороны" бояре и воеводы перечислены и в разрядных записях за 1588/89 - 1590/91, 1592/93 - 1597/98 гг. В 1595 г. на Яике воеводы и головы "город ставили и были на году" <13>. Воеводы "годовали" и в основанных ими других городах - Свияжске, Михайлове, Чебоксарах, Кокшайске <14>. В разрядной книге редакции первых месяцев самодержавства Бориса Федоровича, начиная с 1544/45 гг., приводятся многочисленные записи о "годованье" воевод в городах Поволжья и "от литовской и немецкой украины", о дворянах, находящихся "на году", "по годовом", "по годом" ("годовым" службам) <15>. В 1588 г. воевод князей В.В. Кольцова-Мосальского и В.А. Звенигородского с головами послали в Сибирь на два года. В Тару вскоре после ее основания "с проездом на три годы" направили мещовских детей боярских И. Беклемишева, М. Глебова и Ф. Лопухина. "Присланный" на такой же срок в этот город в Среднем Прииртышье стрелецкий сотник С. Лодыженский почти одновременно был "отпущен к Москве". На три года послали воеводу и письменного голову в Сургут в 1596/97 гг. <16>.
Примечательно, что Уложение о холопстве от 1 февраля 1597 г. предусматривало "князем и дворяном, и приказным людем, которые на государевых на далных службах в Астрахани, и на Тереке, и на Сушне (Сунже. - Прим. авт.), и в сибирских городех, и на Таре с товарыщи, в ыменах холопьих и в крепостях дати сроку три года", а не год, как служилым людям "ближних городов" <17>.
Возможно, пометы в боярском списке 1602 - 1603 гг. о службе "в Шатцком", "во Мценску", "в Чернигове все", "все в Борисове" относятся к "годованью" выборных дворян по Рязани, Мурому, Мещере, Нижнему Новгороду, Кашире и Брянску <18>.
Иногда "годовая" служба воевод и голов продолжалась несколько месяцев <19>. В 1598 г. после смерти Федора Ивановича "посланы на Северу (в Чернигов, Брянск, Стародуб, Рыльск, Новгородок. - Прим. авт.) воеводы на время, а прежним воеводам и голова велено с ним быти". В 1600/01 гг. "в Казани на время велено быти Василью Кузьмину Короваеву да дьяку Алексею Шапилову" <20>. Нередко же срок "годованья" превышал два года. Например, боярин В.И. Шуйский (будущий царь) столько времени "годовал" в Новгороде Великом вместе с князем П.С. Лобановым-Ростовским, который ранее являлся там сослуживцем боярина В.Ф. Скопина-Шуйского. Астраханью Ф.М. Лобанов-Ростовский управлял в течение 1583/84 - 1586 гг., а Ф.М. Троекуров - даже шесть лет (в 1587/88 - 1593/94 гг.), вплоть до смерти. По меньшей мере столько же времени провел на воеводстве в Казани (что обычно рассматривается как ссылка) знатный князь И.М. Воротынский. По наблюдениям В.Н. Глазьева, И.М. Бутурлин являлся ливенским воеводой около шести лет, а воевода И.Т. Кобяков и голова Б.Л. Хрущов служили в Воронеже три - четыре года <21>. Начиналась "годовая" служба в самые разные сроки, например, в феврале - апреле, июне, июле <22>, очевидно, в зависимости от конкретной обстановки.
Следуя многочисленным документальным данным, таким образом, можно заключить, что на первых порах годовальщиками являлись и ратные люди, и администраторы (воеводы, головы), выполнявшие временные службы преимущественно на окраинах Российского государства, в том числе при основании городов и острогов.
Примечания:
<1> Разрядная книга 1475 - 1598 гг. (далее - РК). М., 1966. С. 153; Рыков Ю.Д. Малоизвестная запись синодика Московского Архангельского собора о детях боярских, погибших в боях за рекой Ошитом во время похода русского войска из Казани и Свияжска в июне 1556 г. // Сословия, институты и государственная власть в России: Средние века и раннее Новое время: Сб-к статей памяти академика Л.В. Черепнина. М., 2010. С. 117, 120; Чеченков П.В. Восточное порубежье Русского государства в русско-казанском противостоянии (власть и социальные структуры) // Там же. С. 598.
<2> Смирнов Н.В. Ливонская война и города Ливонии // Балтийский вопрос в конце XV - XVI в. М., 2010. С. 466.
<3> Селин А.А. Ивангородские службы новгородских дворян и приграничная дипломатия накануне Смутного времени // Судьбы славянства и эхо Грюнвальда: Выбор пути русскими землями и народами Восточной Европы в Средние века и раннее Новое время (к 600-летию битвы при Грюнвальде/Танненберге): Мат-лы международ. науч. конф. СПб., 2010. С. 271, 272, 277. На "годовую" службу в Прибалтику правительство Ивана Грозного нанимало даже ногайских татар. См.: Сергеев В.И. Источники и пути исследования сибирского похода волжских казаков // Актуальные проблемы истории СССР. М., 1976. С. 25, 28, 34.
<4> Пенской В.В. Русское войско в зимнем походе 1563/64 гг. и в сражении на р. Ула // Судьбы славянства и эхо Грюнвальда... С. 239, 240.
<5> Корецкий В.И. Формирование крепостного права и первая Крестьянская война в России. М., 1975. С. 231. См. также: Солодкин Р.Я., Солодкин Я.Г. О генезисе института годовой службы и его становлении в Сибири конца XVI - начала XVII в. // Теория и практика государственного и муниципального управления. Вып. 4. Тюмень, 2010. С. 137 - 140.
<6> Пузанов В.Д. Военная служба годовальщиков в Сибири в XVII веке // Северный регион: наука, образование, культура. 2005. N 1 (11). С. 108; Он же. Годовальщики в Сибири в XVII в. // Вопросы истории. 2009. N 2. С. 132; Он же. Военные факторы русской колонизации Западной Сибири: конец XVI - XVII вв. СПб., 2010. С. 300. Аналогичное определение давалось и прежде (Древний город на Оби: История Сургута. Екатеринбург, 1994. С. 91); О "годовой" службе в Сибири см. также: Лихачев Н.П. Сборник материалов, собранных в архивах и библиотеках. Вып. 1. СПб., 1895. С. 95. Примеч.; Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592 - 1768 гг.) / Сост. Н.Н. Оглоблин. Ч. 4. М., 1901. С. 12, 140; Гольденберг Л.А. Изограф земли Сибирской: жизнь и труды Семена Ремезова. Магадан, 1990. С. 96.
<7> Миллер Г.Ф. История Сибири. М.; Л., 1941. Т. 2. С. 150.
<8> Описание Сибирского царства: Соч. Г.Ф. Миллером. М., 1998. Кн. 1. С. 274.
<9> Обозрение столбцов и книг. Ч. 4. С. 140.
<10> РК. С. 365, 428 - 429, 434.
<11> См., напр.: Платонов С.Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI - XVII вв. (опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время). 5-е изд. М., 1995. С. 131.
<12> РК. С. 139, 159, 222. Процитируем и одну разрядную запись за 1592/93 гг.: "во Пскове на другой год князь Михайло Федорович Кашин", который, кстати, в предыдущем году среди псковских воевод не указан (разрядная книга 1550 - 1636 гг. Т. 1. Вып. 2. М., 1976. С. 93, 110).
<13> РК. С. 205, 230, 287, 311, 329, 331, 348, 378, 388, 409, 433, 453, 466, 483, 501, 504, 506. Примеч. 2-2; С. 511, 534.
<14> Там же. С. 131, 132, 152, 252.
<15> Там же. С. 109, 110, 112, 119, 123, 125, 130, 133, 138, 139, 142, 144, 145, 152, 160, 171, 172, 177, 240, 245, 249, 348, 399 и др.
<16> Там же. С. 400; Обозрение столбцов и книг.. Ч. 3. М., 1900. С. 212, 220; Ч. 4. С. 30. См. также: Солодкин Я.Г. Известия о Сибири в боярских списках и разрядных записях рубежа XVI - XVII вв. // Источники по истории Западной Сибири. Сургут, 2004. С. 4, 7.
<17> Законодательные акты Русского государства второй половины XVI - первой половины XVII века: Тексты. Л., 1986. С. 64. "Дальние службы" московских дворян особо выделены и в одном из боярских списков. См.: Боярские списки последней четверти XVI - начала XVII в. и роспись русского войска 1604 г. (далее - БС). М., 1979. Ч. 1. С. 125.
<18> БС. Ч. 1. С. 207, 217, 218, 221, 232.
<19> РК. С. 466, 467, 477, 483, 534, 536, 540, 541.
<20> Разрядная книга 1550 - 1636 гг. Т. 1. Вып. 2. С. 139, 187.
<21> Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею имп. Академии наук. СПб., 1841. Т. 1. С. 436, 438 - 444; РК. С. 348, 399, 433, 436, 466, 476, 486; Разрядная книга 1550 - 1636 гг. Т. 2. Вып. 1. С. 41 - 42, 98, 110, 115, 133; Глазьев В.Н. Структура власти в городах-крепостях "на Поле" в конце XVI века // Исторические записки: Науч. труды ист. факультета. Вып. 2. Воронеж, 1997. С. 8, 10.
<22> См.: РК. С. 133, 134, 178, 287 - 291; Разрядная книга 1550 - 1636 гг. Т. 2. Вып. 1. С. 7, 8, 93, 98, 133, 164.
Воспроизводится по:
Военно-юридический журнал. - М.: Юрист, 2011, № 5. - С. 24-26
|
