Говоря о системе местного и центрального управления, никогда не стоит упускать из виду, тот факт, что агентами этой системы всегда были конкретные люди. Помня об этом факте, мы хотели бы в этом сообщении осветить биографии двух людей, отца и сына Кругликов.
Степан Круглик, шляхтич Мстиславского повета, был взят в плен казаками Запорожского Войска, которыми командовал гетман И.Т. Золотаренок. В 1655 г Степан был привезен в Москву. Здесь его поверстали в чин «сына боярского» и послали служить в Сибирь [1]. В далекий Томск он прибыл 30 апреля 1656 года в составе большой партии других военнопленных [2]. Здесь он служил несколько лет, получая солидный оклад в 10 рублей деньгами, 10 четей ржи, 10 четей овса и 3 пуда соли. В 1663 г., после заключения перемирия между Россией и Речью Посполитой, было решено произвести обмен военнопленными, но Степан возвращаться не захотел. В награду за такое поведение он получил от русского правительства значительную прибавку к жалованью. Денег, овса и ржи он стал получать в два раза больше, чем раньше. Оклад соляного жалования ему увеличили до 5 пудов. Но даже получая такое «царское», во всех смыслах, жалование, Степан не оставлял попыток увеличить его еще больше. Так, зимой 1666 г., пользуясь тем, что его послали в Москву «в проводниках» с государевой соболиной казной, он подал челобитную, в которой просил о еще одной прибавке к жалованию. Челобитная эта была удовлетворена. Степан стал получать по 25 рублей денег, но остальные статьи оклада были оставлены в том же объеме [3]. Нам не известно, какие еще поручения, кроме вышеописанного выполнял Степан Круглик. Очевидно, что без дела он не сидел. Такой стремительный рост его финансового благополучия является определенным свидетельством блестящего выполнения многих ответственных поручений.
В 1681 г, его стремительный взлет по служебной лестнице был прерван. По неизвестным нам причинам он был сослан в Кузнецк, с понижением в чине до конного казака, а в окладе до 7 рублей, 6 четей ржи, 4 четей овса и пуда соли [4]. Но в 1686/7 г. мы снова видим его в Томске с окладом 4 пуда соли. Последнее известное нам упоминание о Степане Круглике датировано 1703 г. [5].
Его сын, тоже сын боярский, Алексей, упоминается в той же Томской переписной книге 1703 г. что и отец [6]. В это время у него самого уже были два сына — Иван и Григорий, внуки Степана. Возраст старшего, 22 года, дает нам косвенное указание на то, что Алексею было в это время около сорока. Алексей в это время уже был состоятельным человеком. Он владел пашенной заимкой на притоке Оби Иксе, выше Уртамского острога. Его «заимка» представляла собой солидный кусок [9] сибирской земли: две версты в длину и 16 верст в ширину. Но пахал он только 5 десятин в поле. Для этого здесь постоянно жили дворовые люди и стоял двор. Он также владел участком под стенами Томска и заимкой на реке Томи у деревни Вершинина, где так же жили двое дворовых. Кроме того он владел мельницей на реке Басандайке, деля ее с Д. Карповым [7].
Как и отец, Алексей был активным не только на ниве личного обогащения, но и на государевой службе. 26 октября 1701 г. русский отряд под командованием А.С. Кругликова и С. Лаврова вышел из Томска, и в столкновении на реке Томи у села Пачинского нанес поражение киргизам, а 16 февраля дошел до Божего озера и разбил бывший там киргизский отряд [8]. В 1703 г. Алексей основал Умревинский острог, приказчиком которого он был 1707 г. Благодаря его усилиям к 1707 в ведомстве Умревенского острога насчитывалось 167 крестьянских душ. Тогда же он составил переписную книгу нового стана. В 1710 г. он привез в Москву отписку и чертежи основанных С. Цыцуриным Ачинского и Мелесского острогов [9]. К слову сказать, сам С. Цыцурин тоже был сыном иностранца, черкасского полковника Т. Цыцуры [10]. В 1713 г. на Алексея, уже не сына боярского, а сибирского дворянина, был подан ложный извет. К счастью, кляузник Ф. Протопопов был разоблачен и Алексей не пострадал. Дальнейшая его судьба нам не известна. Но, после него на сибирской земле остались два населенных пункта: село Кругликово (ныне Болотнинского района Новосибирской области) и деревня Умрева (Мошковского района той же области) [11].
Такова история двух незаметных «строителей Империи», приказчика Умревинского острога Алексея Кругликова и его отца.

Примечания.

1. РГАДА. Ф.214. Кн. 716. Л. 1000—1001. Благодарю Д.Я. Резуна за помощь, оказанную при подготовке настоящей работы.
2. РГАДА. Ф.214. Оп. 3. Стб.577. Л.186.
3. РГАДА. Ф.214. Кн. 716. Л. 1002—1003.
5. РГАДА. Ф.214. Оп. 1. Кн. 868. Л.587.
6. РГАДА. Ф.214. Оп. 1. Кн. 1371. Л. 2—35 об.
7. Миненко Н.А. По старому Московскому тракту. Новосибирск, 1986. С.21—22; РГАДА. Ф.214. Оп. 1. Кн. 1371. Л. 2—35 об.
8. Арзыматов А.А. Из истории политических отношений енисейских киргизов с Россией в XVII—первой половине XVIII вв. Фрунзе, 1966. С. 38—39.
9. Резун Д.Я., Васильевский Р.С. Летопись Сибирских городов. Новосибирск, 1989. С 728.
10. Оглоблин Н.Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592—1768 гг ). М., 1901. Ч. З. С. 313.
11. Резун Д.Я., Васильевский Р.С. Летопись Сибирских городов. Новосибирск, 1989. С. 728.

Воспроизводится по:

Проблемы истории местного управления Сибири XVII—ХХ веков. Региональная научная конференция 5—6 декабря 1996 г. Тезисы докладов. Новосибирск. 1996. С. 8—9.