
	НАКАЗЫ СИБИРСКИМ ВОЕВОДАМ В XVII ВЕКЕ.

СОСТАВИЛ В. КУЛЕШОВ.

НАКАЗЫ СИБИРСКИМ ВОЕВОДАМ В XVII ВЕКЕ.

Исторический очерк.

СОДЕРЖАНИЕ.

Предисловие.

Источником для предлагаемаго очерка послужили наказы сибирским воеводам, разсеянные во многих наших сборниках актов, указанных мною в примечаниях, а главнейшими пособиями следующия сочинения: 1) Чичерина, "Областныя учреждения России в XVII-в." (М. 1856 г.), 2) Дмитриева, "История судебных инстанций и гражданскаго аппеляционнаго судопроизводства от судебника до учреждения о губерниях" (М. 1859 г.), 3) Соловьева С, " История России" (M, 1863 г.), 4) Котошихина, "о России в царствование Алексея Михайловича" (СПБ. 1859 г.) и 5) Ключевскаго, "Боярская Дума Древней Руси" (М, 1882 г.).

Задачею я себе поставил краткое описание должности сибирскаго воеводы, какою она предсталяется в наказах, в различных проявлениях его власти, полагая, что такое описание может отчасти послужить к уяснению состояния воеводской Сибири в XVII веке. Еще в бытность студентом С.-Петербургскаго Университета я собрал много материалов, относящихся к разрешению интересующаго меня вопроса, а ныне, располагая более свободным временем, привел их в порядок, насколько возможно, живя на отдаленнейшей от культурных центров окраине, при неимении под рукою многих необходимых источников и пособий.

Как бы ни было слабо мое произведение, всетаки решаюсь его напечатать, желая принести Егору Егоровичу [2] Замысловскому, моему незабвенному, дорогому наставнику, неизгладимый, светлый образ котораго, во всей его нравственной красоте, вечно сохраню в своем сердце, как светильник, освещающий дорогу жизни и чудный талисман, предохраняющий от всякаго зла, посильную дань искренней любви и благодарности в сознании, что был руководим одним желанием истины, которую он так горячо любит и к которой умел внушать другим уважение, посвятив свою жизнь служению науке и подвигам на пользу просвещения.

Кроме того полагаю, что мой труд может быть не безполезным для приступающих к самостоятельному изучению Прошлых судеб нашего отечества, испытывающих такое-же настроение, какое испытывал и я, когда с трепетом и смущением приступал к чтению огромнейших Фолиантов источников и пособий, сознавая полное безсилие разобраться в этом хаосе коллективнаго творчества. Для этих то юных друзей моих я и предназначаю свой очерк и обращаюсь к ним словами древняго нашего летопнсца:

"Еже где описах, или переписах, или недописах, чтите, исправляя Бога деля, а не кляните", помня, что est cujusvis hominis errare nullius vero nisi insipientis perseverare in errore.*)